«Моего брата Василия любили все»

У калужанина Николая Васильевича Сергеева на войне пропал без вести родной брат. И до сих пор душа о нём болит.

— Родился я в 1937 году в деревне Королёво Медынского района, — ​рассказывает Николай Васильевич. — ​Семья у нас была большая, семеро детей: шесть братьев и сестра Анна. Жили дружно. Родители работали в колхозе.
Когда началась война, мне шёл пятый год. Отца на фронт не взяли: ​у него рука была покалечена — ещё в 1939 году попал в льномялку и получил серьёзную травму. Всю вой­ну мы оставались в деревне, не эвакуировались.
Помню, как шли по улицам немецкие солдаты. Мы сидели на завалинке у соседей и смотрели. Не понимали ничего, конечно.
В войну я застудил почки. Болел сильно, фельдшер даже говорила: «Он не выживет!» До сих пор отметина — ​пятно ​осталось. И левый глаз у меня повреждён, видит только 1%. Немец хотел ударить бабушку, а она меня от себя не отпускала. Он чем-то тяжёлым замахнулся и попал мне в глаз. Так я ослеп.
Когда закончилась война, я уже подрос и поэтому помню май 1945 года. Перед нашим домом праздновали Победу. Там были горка и площадка. Помню, как танцевали военные (в Кремёнках, недалеко от нас, военная часть стояла) да и гражданские с ними.

Ушёл добровольцем и пропал
— Из нашей семьи воевали трое. Старший брат, Василий, 1923 года рождения, закончив семилетку, уехал в Кунцево, работал на заводе. Узнав, что началась война, сразу же ушёл добровольцем на фронт. Однажды я встретил его друга — ​парня из нашей деревни, с которым Василий вместе устраи­вался на завод, он рассказал: «Вася ваш такой патриот! Смена кончилась, он вышел, прочитал о призыве желающих уйти на фронт и сразу говорит: «Пойду!» Я его отговаривал: «Вась, убьют!» А он отвечает: «Ну и что, я не на гулянку иду». И ушёл добровольцем. От него мы получили всего два письма, а потом они прекратились. Дважды папа подавал запрос, приходил один и тот же ответ: «Ваш сын пропал без вести». Я так думаю, наверное, это прямо в 1941 году и произошло. А один его знакомый — ​Алексей — ​мне сказал: «Николай, ваш Васька погиб на Зайцевой горе, я его там видел».
Я Василия почти не помню — маленький совсем был. Даже не знаю, как он выглядел, ни одной фотографии не сохранилось. Но один эпизод в памяти остался. Это было в 1940 году. Зимой я провалился под лёд. Василий приехал и отчитывал другого нашего брата, который был постарше меня: «Почему за ним не следишь, он же маленький!» Он был очень хороший, справедливый. Отец его всегда хвалил, говорил, что семилетку Василий закончил только с одной четвёркой, все остальные — пятёрки, практически отличник был. И на заводе о нём хорошо отзывались. А люди, у которых он жил, когда там работал, относились к Васе лучше, чем к своим родным племянникам. Все его любили.

Вернулись домой
— Сестра Анна, 1920 года рождения, тоже ушла добровольцем на фронт. Тогда из нашей деревни много девушек уходило. Анна вернулась домой, только не в мае, а в июле 1945-го. Помню, как она пришла, обнимала меня.
Ещё один брат — ​Владимир — ​ушёл в 1943 году по призыву. Ему первый раз прислали повестку, а он вдруг вернулся. Все расспрашивают: «Володя, что это ты?» А он смеётся: «Перерос». Наверное, там что-то напутали и рано призвали — ему ещё 18 не исполнилось. Но вскоре пришла вторая повестка, и он ушёл. После войны брат ещё какое-то время сверхсрочником служил, а потом вернулся в родную деревню. Встречали его все, радовались, наговориться не могли. Деревня небольшая, все друг друга знали.
Ждали, конечно, и Василия: вдруг вернётся, похоронку-то на него не получали, да так и не дождались. Матушка долго болела — рак желудка — и в 1947 году умерла, ей всего 51 год был. А мне в то время только 10 исполнилось, и я больше помню бабушку, чем маму. Она всё моё детство за мной присматривала.
Сейчас в моей родной деревне из коренных жителей никого не осталось, одни москвичи — ​дачники. Иногда в деревню приезжает из столицы племянница, она себе дом построила. А наш дом, где прошло моё детство, не сохранился.

Странное совпадение
— Я очень хотел бы узнать что-нибудь о судьбе брата Василия. Мне уже 83 года, а душа болит, беспокоится. Обращался в военкомат, там говорят: «Пишите письмо». А я даже не знаю, куда его воевать отправляли. Папа, может, и знал, он же запросы посылал.
Как-то я был в Ялте, лечил почки. Там ходят по морю прогулочные катера. И я увидел катер «Василий Сергеев». Разговорился с машинистом, и тот мне рассказал, что катер назван в честь какого-то молодого парня, добровольца, который погиб во время войны под Москвой. Я очень удивился: надо же, какое совпадение! Мой брат как раз из-под Москвы ушёл на фронт, и имя, и фамилия одинаковые. Машинист говорит: «Вы узнайте, а вдруг это он». А как я это сделаю? Не знаю даже, куда и обратиться.