Искала братишку всю жизнь

Мария Ильинична Швидко пережила голод, потерю близких, войну.

Мария Ильинична 65 лет прожила в посёлке Чкаловский Дзержинского района Калужской области. А родилась она в 1922 году в деревне Отрадное Рондовского сельсовета Харьковской области. Маша как старшая в семье заботилась о младшем братике Володе, очень его любила. У её отца это был второй брак. В первом у него тоже родилось двое детей. Отец работал в колхозе, мама — ​домохозяйка.
Разлучили в детском доме
Когда Маше было десять лет, а Володе восемь, они остались сиротами: родители умерли от голода в 1932 году. Мария Ильинична вспоминала это тяжёлое для семьи время.
— Отца положили в больницу, где он пролежал очень долго. Есть было нечего, и мама повела нас скитаться по миру в поисках пропитания. Шли долго, ночевали в скирдах соломы, побирались по деревням, потом добрались до какой-то станции, сели в вагон. Поезд пошёл — куда, не знаю, приехали в Курск. Пока ехали, мама всё лежала. Потом пришли санитары и вынесли маму на носилках, а нас с братом отвели на детскую площадку, накормили и отправили в Курский детский дом № 2.
В детском доме Машу и Володю поместили в разные группы, но девочка часто навещала братишку, заботилась о нём. Однажды ей сказали, что братик попал в больницу с дифтерией. Маша долго ждала его возвращения, но так и не дождалась, не узнала, остался Володя жив или умер. Всю жизнь она надеялась, что брат отыщется.

Прачкой с госпиталем
В Курском детском доме Мария прожила до 17 лет. А потом её отправили на родину, на сборный пункт. Приехали люди из другого района и забрали её с собой, дали одежду, привезли в свою деревню. Там она проработала в колхозе 4 года, 2 года ходила в школу. Вскоре поступила в ФЗУ в Харькове. А потом началась война…
— Однажды в Харькове я увидела женщин из нашей деревни, — ​вспоминала Мария Ильинична. — ​Они покупали хлеб. Увидев меня, позвали, мол, поедем домой. А дома-то никого нет… Для фронта набирали рабочих в воинскую часть. Я тоже пошла на сборный пункт и попросилась на фронт. Меня отправили в прачечный отряд, стирать бельё. Так я прошла всю войну с прачечным отрядом от госпиталя, продвигаясь вслед за фронтом.
Каждый день ей приходилось стирать горы одежды, белья, простыней, бинтов, которых катастрофически не хватало. А ещё Маша помогала ухаживать за ранеными: обмывала, кормила, порой разговаривала-уговаривали прооперированных бойцов, у которых ампутировали руки и ноги и которые категорически отказывались жить… Пережила и артобстрелы, и нестихающие канонады, жестокие бои и наступления.

Переехала в Калугу
По окончании войны часть, в которой служила Мария Ильинична, находилась в районе Смоленска. Её расформировали. Бойцам выдали документы и отпустили по домам. Мария с подругой уехала в Смоленск, потом они решили перебраться в Калугу. Здесь узнали, что в нашем районе формируют совхозы. Это был 1946 год. Приехали в совхоз «Чкаловский» (сейчас Дзержинской район) и остались. С того самого времени и до выхода на пенсию Мария Швидко работала телятницей и свинаркой. В 1951 году родила сына, замуж не выходила. Назвала мальчика Володей — в честь горячо любимого брата. Сейчас сын живёт в Белгороде, работает врачом-стоматологом. А ещё есть внук, тоже стоматолог. В 2010 году сын забрал Марию Ильиничну к себе в Белгород, а через некоторое время она ушла из жизни.
Мария Ильинична всегда принимала участие в митингах, проводимых 9 Мая на братском захоронении совхоза «Чкаловский», ­задушевно рассказывала о своих погибших подругах, о том страшном времени — ​войне. 
 

    Оккупация   
В Якшуновской сельской библиотеке сельского поселения «Село Совхоз Чкаловский» Дзержинского района Калужской области с 2005 года работает поисковая группа «Память», которая собрала большой материал по истории освобождения края от немецко-фашистских захватчиков и продолжает делиться им с нами.
Записано со слов Ольги Васильевны ДАНДЫКИНОЙ.
— В деревню Сабельниково немцы пришли в октябре 1941 года, народ ещё даже с поля картошку не убрал. Ехали со стороны Руднянского большака на лошадях. Это были отборные молодцы, в основном из австрийцев, финнов и немцев. Появились они после того, как уничтожили обоз с нашими ранеными бойцами. Советские солдаты не успели переправиться через реку Угру в селе Товарково. А тех, кто переправился, расстреляли немцы на том берегу. Вся товарковская гора была усеяна трупами наших солдатиков.
Немцев было очень много. Только часть их приехала в деревню Сабельниково, остальные разъехались по деревням Руднянской территории.
Придя в деревню, немцы отобрали у жителей лучший скот и стали резать его. Запаслись мясом и уехали.
Второй раз немецкая солдатня явилась в Сабельниково 19 декабря 1941 года. Стали выгонять жителей из домов. Люди попрятались в погреба. Немцы заняли лучшие кирпичные дома. А расположившись, определили дома под госпиталь и штаб. На каждом доме, где жили немцы, были нарисованы фашистские кресты.
В то время в Сабельниково собралось много беженцев из других деревень. Кроме того, как-то ночью приблудился отряд из 17 молодых партизан. Они просили поесть. Деревенские мужчины украли у немцев телёнка, накормили партизан, дали еды с собой, и один из местных вызвался их проводить на Руднянское болото, очень глухое место в лесу. Но отряд нарвался на засаду, всех убили.
И всё-таки недолго пришлось лютовать немцу. Со стороны Староскаково, Камельгино, Товарково стали раздаваться выстрелы артиллерии. Фашисты были в более выгодном положении, ведь деревня Сабельниково стояла на горе. Они установили на крышах домов пулемёты, не желали так просто сдать деревню и отступить.
Числа 18 января со стороны лугов от деревни Камельгино по снегу в белых маскировочных халатах показались на лыжах наши бойцы. Немцы, завидев лыжников, начали стрелять, но вскоре стала бить наша артиллерия. Тогда немцы загнали местных в дом Петра Ивановича Карева, заложили двери, облили бензином и подожгли. Но двое парней (к сожалению, фамилии их никто не знал, знали только, что они из деревни Крыцино) убили двух немцев, охранявших горящий дом, выбили двери и выпустили людей. Народ бросился бежать в Степаньковский овраг, в лес, фашисты стреляли им в след. Некоторых убили, но большинство спаслось.
Эти же парни днём раньше сожгли конюшню, где стояли немецкие лошади, и животные все сгорели. Конечно, зрелище было ужасное, люди плакали, ведь лошади были из наших колхозов.
В эти же дни одна из жительниц деревни Сабельниково — ​Надежда Алексеевна Харитонова — уморила раненых немцев угаром. Осенью фашисты вырезали у неё скот, а зимой поселили в доме своих раненых. Когда наши стали наступать, Надежда к вечеру растопила печь и, не вытопив её как следует, закрыла вьюшку, а сама ушла. К утру никого из немцев в живых не было.
Освобождение Сабельниково далось нашим воинам дорогой ценой: много солдат погибло на подступах к деревне. И, только когда со стороны Товарково наши войска пошли в наступление, немцы побежали, немногим из них удалось спастись.
Когда деревню освободили, мирное население стало выбираться из погребов, выходить из леса, из оврагов. Они радостно встречали своих освободителей, а солдаты просили у людей попить и поесть, говорили, что пятые сутки во рту ничего не было. И жители деревни делились всем, что у них было.
После освобождения Сабельниково стало ясно, что немцы изгнаны из наших деревень, и беженцы, которые жили в соседних Горбёнках, Ярлыково, стали возвращаться в свои родные дома, которые сохранились не у всех.
Сегодня деревни Сабельниково нет на карте. Теперь здесь располагается дачный кооператив посёлка Товарково.

Р. S. Немцы выгнали жителей из деревень Кожухово, Покров, Бабёнки в Горбёнки, Ярлыково, Сабельниково, Степаньково неспроста. Они понимали, что Красная Армия будет наступать со стороны Товарково и Камельгино, и пытались прикрыться, защититься мирным населением. Но захватчики не удержались на нашей земле. Победа пришла! К сожалению, дорогой ценой…
По деревням Булгаково, Никулинки, Ярлыково, Степаньково, Сабельниково, Свинухово сведений о числе погибших и угнанных в плен установить не удалось, но предполагается, что из каждого населённого пункта их было не меньше 15–20 человек.