«Саня, Ваня, с ними Римас», и при чём тут «Любовь и голуби»

Да простят меня большие театралы, но о пьесе Владимира Гуркина «Саня, Ваня, с ними Римас» я до премьеры одноимённой постановки в Калужском драмтеатре не знала ничего. Но всё время, пока наблюдала за происходящим на сцене, меня не покидало ощущение, что с героями спектакля я как будто уже знакома. Они очень напоминали мне Василия и Надежду Кузякиных и их родню с соседями из известного советского кинофильма «Любовь и голуби». Казалось, вот-вот услышу знаменитое Надино «Людк, а Людк!».

Вскоре нашёлся и ответ на вопрос, как такое возможно. Дело в том, что Владимир Гуркин — автор обеих пьес: «Любовь и голуби» и «Саня, Ваня, с ними Римас». Прототипами главных героев являются реальные люди — родные, соседи, друзья драматурга. Видимо, именно поэтому они получились такими настоящими: сильными, цельными, очень колоритными.

Любовный сибирский треугольник

Действие спектакля «Саня, Ваня, с ними Римас» происходит в далёкой деревушке за Уралом. 1941 год. Война уже началась, её отголоски доходят и до Сибири, но деревенские жители пока не осознают ужаса происходящего и искренне верят, что всё закончится самое большее через полгода.

Главные герои пьесы — три сестры: Анна (Светлана НИКИФОРОВА), Саня (Ирина ЯКУБЕНКО), Софья (Мария АРТЕМЬЕВА), их мужья Иван (Никита ЛЕВИН), Пётр (Дмитрий КАЗАНЦЕВ), дочь Софьи и Петра Женя (Елена КОРОТКОВА), а также влюблённый в Саню местный милиционер — литовец по имени Римас (Дмитрий ДЕНИСОВ).

Пётр и Иван со дня на день ждут повестки на фронт. Но вместо этого рискуют быть арестованными как враги народа по поклёпу председателя колхоза. О нависшей над ними опасности мужчин предупреждает Римас, те успевают собраться и до ареста уйти на фронт добровольцами.

Пётр, муж Софьи, на войне погибает. Иван, супруг Сани, всю вой­ну и 4 года после неё не подаёт о себе вестей. Через 8 лет разлуки Саня решает выйти замуж за Римаса, который и во время войны, и после заботится о ней и её многочисленной родне. В день свадьбы в деревню после многолетних скитаний возвращается Иван, и Сане нужно сделать выбор, с кем жить дальше.

Прекрасные Якубенко, Никифорова и Короткова

На первый взгляд, эта история кажется очень незатейливой. Под стать ей и сценическое оформление. Всего три бревенчатые стены, стол, лавка да столб с рупором — единственное, что связывает деревню с внешним миром.

Зрители, которые приходят в театр за ярким зрелищем, поначалу могут даже испытать что-то вроде разочарования. Наверное, работать в таких условиях актёрам невероятно сложно. Выкладываться надо по максимуму, потому что спрятаться за красивыми декорациями, костюмами, массовыми сценами здесь не получится.

И артисты великолепны. Правда, первое действие местами показалось слишком громким, немного нервным, не всегда слаженным. Но спишем это на волнение премьерного показа и не будем судить слишком строго. Тем более что второе действие полностью исправило огрехи первого.

Оно получилось очень пронзительным и сильным. Абсолютно ничего лишнего. Артисты просто жили на сцене. Оторвать от них взгляд было невозможно.

Это, конечно, женский спектакль. Потому что, во‑первых, он  о женщинах — сильных, красивых, глубоких, умеющих не только любить и ждать даже тогда, когда уже не ждут, но и прощать.

Во-вторых, потому что сыгран четырьмя замечательными актрисами.

Светланой Никифоровой, у которой вроде бы и не заглавная роль, но сделана так точно и ярко, что врезается в память надолго.

Эмоциональной Марией Артемьевой.

Молодой артисткой Еленой Коротковой, которая продемонстрировала чудо перевоплощения.

И, конечно, Ириной Якубенко, которая заслуживает самых ярких эпитетов: великолепная, неподражаемая, фантастическая. Она воплотила в себе образ той самой русской красавицы, которая и в горящую избу войдёт, и коня на скаку остановит.

Красивая, честная, гордая. Собственно, именно на ней и держится весь спектакль. Как  она говорит, как поёт, как смотрит и даже как молчит — невозможно оторваться!

Говорите, пожалуйста, по- русски

Актёры-мужчины, занятые в этом спектакле, своим партнёршам, конечно, уступают. Какие-то они… не совсем сибирские, что ли. Пётр Дмитрия Казанцева выглядит для сибиряка слишком интеллигентно. Римас (Дмитрий Денисов), в принципе, достаточно гармоничен, но его как бы литовский акцент иногда очень мешает: режет слух и даже кажется комичным.
Отдельно — об Иване, образ которого воплотил на сцене новый для калужских театралов актёр Никита Левин, перебравшийся недавно в наш город из Рязани.

В первом действии его игра не вдохновила совсем. Своими манерами он напоминал не сибирского мужика, а, скорее, матёрого уголовника. Смотрела на него и удивлялась: как такого полюбила гордая Саня?

Зато во втором действии Левин перевоплотился до неузнаваемости. Один из зрителей, сидевший рядом со мной, мгновенно откомментировал: «Ну просто Джеймс Бонд!»
Впрочем, очень скоро это уходит на второй план, и видишь только поседевшего, уставшего, искалеченного войной и послевоенными испытаниями человека, у которого в жизни ничего не осталось, кроме этой деревни, речки и Сани. Да и осталась ли Саня? Простит ли она Ивану молчание, длившееся 8  лет?

Об этом я, пожалуй, рассказывать не стану. Сходите, и сами всё узнаете.

Я, кстати, чуть попозже, когда актёры ­немного обживутся в своих образах, схожу снова. И, возможно, не один  раз.