Прославленный хоккеист обожал Калугу

Один из самых знаменитых спортсменов 60–70-х годов XX века, двукратный олимпийский чемпион и четырёхкратный чемпион мира Евгений Мишаков в начале своей карьеры защищал честь Калуги в составе футбольного «Спутника» и приезжал в наш город на протяжении всей жизни.

Евгений Мишаков родился накануне Дня Советской армии, 22 февраля, в 1941-м. Видимо, ему на роду было написано стать защитником Отечества. Он им и был — нападающий ЦСКА и сборной СССР. Наша дружба с Женей продолжалась 47 лет. Мне посчастливилось стать свидетелем его восхождения на спортивный олимп и многих побед и в спорте, и в жизни.
Здравствуй, милая Калуга!
В Калугу Мишаков приехал в начале 1960-го. До этого у деревенского парня из подмосковной деревни Никитино за плечами уже была «семилетка», столичное ремесленное училище, где он получил профессию авто-слесаря, спортобщество «Трудовые резервы». 
И, как это было принято в 50–60-х, летом — футбол, зимой — хоккей. Причём и с мячом, и с шайбой. В 1959-м Мишаков уже играл в московском «Локомотиве» вместе с великими Валентином Бубукиным, Виктором Ворошиловым и Владимиром Маслаченко. Одну отсрочку от армии тренеры талантливому юноше смогли оформить в столице, а во второй раз, чтобы совсем не потерять перспективного игрока, его отправили в Калугу. Мишаков стал студентом Калужского строительного техникума и правым инсайдом только что зародившегося ФК «Спутник».
База футболистов находилась в бору, рядом с ипподромом. Там я и познакомился с Евгением. Было это так.

Калуга, 1960 год. Стадион Машзавода, позже переименованный в «Центральный». ФК «Спутник». Шестой справа – Евгений Мишаков.

Он подошёл первым
Почти все мальчишки тогда увлекались футболом. В Калуге очень популярным было первенство города среди уличных команд. Вот и я входил в один из дворовых коллективов. Тренировки проходили в бору на ипподроме или в Сосновой роще. Однажды мы играли с пацанами на малом поле ипподрома в игру, напоминающую регби. За нами наблюдал один из футболистов. Видимо, ему понравилось, как я веду силовую борьбу. Он подошёл ко мне. Представился: «Евгений». И пригласил после игры к ним на базу. На бильярде, который стоял у них на веранде, азартно резались Анатолий Бонадыщик и Юрий Конопелькин. Мы с Женей подключились к игре. На следующий день «Спутник» уехал на выезд в Липецк. А я стал всё чаще приходить к мастерам, посмотреть на их тренировки. Как-то подходит Женя: 
«А ну-ка давай на ворота становись». Били сильно. Но мне с помощью защитников удавалось не упасть в грязь лицом. В какой-то момент Мишаков вышел со мной один на один. Я отчаянно бросился ему в ноги. Он успел ударить, перепрыгнул через меня, но мяч пролетел выше ворот. Женя похлопал меня по плечу: «Молодчик! Не струсил!». 
Я посещал все домашние матчи «Спутника» — Женя всегда проводил меня на стадион. 
А в свободное время ходили купаться на Оку, на городской пляж. Зимой катались на коньках на городском стадионе. Я болел за него, когда он лихо гонял в хоккей с мячом за команду Машзавода. А матчи первенства по хоккею с шайбой проводились в Парке культуры и отдыха. Там ставили аж две коробки. Мишаков отлично сыгрался с Михаилом Медведевым. Помню, как в одной из атак, выводя партнёра в прорыв, кричал, посылая шайбу в разрез между двух защитников точно тому на клюшку: «Михря, давай!». И Михаил, выйдя один на один с вратарём, не подвёл, вколотил шайбу в ворота.

Футболу он предпочёл хоккей
Женя взахлёб мог часами беседовать о хоккее, о силовой борьбе на площадке, о захватывающих скоростях. А однажды, приехав из Москвы, с восторгом рассказывал, как побывал на товарищеских матчах с канадскими любительскими командами «Чатам Марунс» и «Трэйл Смоук Итерс». И подарил мне клюшку «Нортленд». Я ей так дорожил! Сто раз клеил после ураганных матчей на стадионе «Труд». От неё осталась только палка. Но я её берегу по сей день.
И понятно, что, в конце концов, он выбрал всё-таки хоккей, который соответствовал его сильной, страстной натуре. Недаром Всеволод Бобров так отзывался о Мишакове: «На мой взгляд, в нашем хоккее Мишакову совершенно не было равных по физподготовке. Все лучшие атлетические качества — сила, выносливость, терпение, отвага — воплотились в нём». И Анатолий Фирсов писал: «Не было защитника, который смог бы опекать Мишакова на протяжении всего матча — у соперника Жени на это просто не хватало сил!». Да! Хоккей стал его смыслом жизни. Однако дома среди самых высоких хоккейных олимпийских наград и мирового «золота», на самом видном месте стоял кубок «Самому техничному игроку», который вручили ему после футбольного матча калужского «Спутника» с новгородским «Ильменем».

Тарасовская тройка (слева направо): Евгений Мишаков, Анатолий Ионов и Юрий Моисеев. 

Встречи в Калуге
За 47 лет нашей дружбы было много событий и радостных встреч. С 1981 года Женя приезжал в Калугу каждые майские праздники. 
И у нас сложился, как полагается у спортсменов, строгий традиционный распорядок: отдых, звонки друзьям по команде, встречи, баня, шашлыки и просмотр футбольного матча или в бору, или на стадионе «Центральный». Жил я тогда в Грабцево. Вокруг — тишина, природа. Женя спал, как младенец. А просыпаясь, приговаривал, сладко потягиваясь: «Геша, Калуга — лучшая здравница страны! Природа у тебя тут целебная! В Москве надышишься газами, а тут воздух чистейший!»

На шашлыках в Грабцево: Г. Ельцов (на фото – слева) и Е. Мишаков. 

Русский тафгай
Больше всего нам, конечно, было интересно расспрашивать его о тех знаменитых матчах первой «Суперсерии-72» с канадскими профессионалами. 
Канадцы играли очень грубо, порой переходя все рамки дозволенного. У их тафгаев была конкретная задача — вырубить Харламова. Пять игр Валерий держался. В шестом Бобби Кларк всё-таки его поломал, и в следующей игре наш лучший нападающий на лёд выйти не смог. А в восьмом, заключительном матче случился знаменитый эпизод с участием Мишакова.
— Я проезжал по бортику за воротами канадцев, которые защищал Кен Драйден,— рассказывал нам Женя.— И вдруг Жильбер со всей силы ударил меня клюшкой в бок. Я сбросил перчатки и пошёл на него в рукопашную. Канадец вызов не принял и стал загораживаться клюшкой. Тут подскочил лысый Бергман и схватил меня за шею. Потом кто-то подставил подножку, и я стал падать на лёд, но успел схватить Жильбера за длинные волосы и утащил его за собой. Со скамейки запасных на подмогу прилетели ещё несколько канадцев.
Окружили нас плотным кольцом. А наши стояли в сторонке и смотрели. Нас с Жильбером разняли. Я показываю ему жестами — мол, схлестнёмся один на один. Он вызов не принял. 
Когда в Канаде отмечали 15-ю годовщину «Суперсерии», я его спросил: «Род, почему ты тогда не стал со мной драться?» — «Женя, да ты бы меня убил!»,— развёл руками Жильбер. Ну, мы посмеялись и расстались друзьями.
Как я потом видел, приезжая в Москву на матчи чемпионата СССР, ему часто приходилось выполнять в команде роль устрашителя соперников. Он говорил, что Тарасов даже конкретно просил его усмирять особо опасных. На площадке, да и в жизни, Мишаков никого не боялся. Такой уж у него был характер.

Батюшка, крестивший будущего олимпийского чемпиона, велел назвать его Евгением и предсказал ему будущее офицера-победителя.

На льду он не жалел ни себя, ни соперников
Говорят, что шрамы украшают мужчину. Сколько у него их было — не счесть. А помимо этого — переломанные рёбра, ключица и бедро. Восемь раз ему ломали нос. Искорёженная левая рука до конца жизни плохо работала. Все передние зубы были выбиты. Удалены четыре мениска.
Все знают историю с приглашением Валерия Харламова в Канаду. Так вот задолго до этого, в 1967-м, Мишакова приглашали в «Чикаго» тафгаем. Говорили: «Будешь Бобби Халла и Стэна Микиту защищать». Естественно, в СССР такое предложение вызвало только ухмылку: кто ж отпустит! Тогда над страной висел «железный занавес». Однако в Канаде Евгений всё же поработал, только уже как детский тренер в 90-х.

1998 год. Бобби Халл (на фото – слева) и Евгений Мишаков.

Настоящий русский мужик
Он был мастером на все руки. Ещё когда играл, всем точил коньки, чинил перчатки, штопал товарищам экипировку.
Свою «Волгу» ГАЗ-21, купленную после победы на Олимпиаде-68, довёл до совершенства. Она была настолько вылизана, что вызывала у окружающих неописуемый восторг! У него в багажнике всегда лежал волшебный чемоданчик со станком для точки коньков, напильниками, брусками, рашпилями, проволокой, мотком капроновых ниток, пчелиным воском, молоточками, сапожными ножами и всем-всем-всем… Он был готов к любой экстренной ситуации.

Хотел на Ваганьковское, а попал на Троекуровское
В последний раз Женя приезжал в Калугу в 2007-м. Было это в марте.
Через два месяца великого хоккеиста и моего друга не стало. Он умер на 67-м году жизни, в полдень, 30 мая, в 19-й Московской горбольнице. Официальный диагноз — острая сердечная недостаточность — традиционен для пожилых людей, всю жизнь отдавших спорту. Рассказывая врачу во время обхода о своих болячках, Мишаков внезапно закрыл глаза и откинулся назад. Похоронили Женю на Троекуровском кладбище Москвы. Хотел он лежать на Ваганьково вместе со своим другом Рагулиным, а оказался рядом с партнёром по тарасовской тройке — Юрием Моисеевым. Что тоже символично. Мы с женой приезжаем к нему каждый год.

Стадион «Центральный», 2004 год. Слева направо: Ю. Конопелькин, Е. Мишаков, Г. Ельцов.