Экономика по-русски: игры в преферанс с государством

Экс-министр экономики Андрей Нечаев прочитал в Калуге лекцию на тему: «Российская экономика: временные трудности или затяжной кризис?»

Нечаев приезжал в Калугу на прошлой неделе, 23 декабря. Изначально у столичного гостя были запланированы три встречи: одна — со студентами местного вуза, вторая — с журналистами, третья — с калужанами. Однако уже по приезде в наш город эти планы ему пришлось корректировать. Сначала по неизвестным причинам отменилась лекция в вузе. После брифинга Андрей Нечаев отправился давать интервью одному из местных телеканалов. На встречу с калужанами экс-министр экономики приехал с 45-минутным опозданием. За 1 час 40  минут Нечаев рассказал калужанам о том, почему, по его мнению, страна оказалась в кризисе, и о том, как из него выйти. На дискуссию времени уже не хватило.

О кризисе

— В начале нулевых государством был взят курс на строительство капитализма в сырьевой экспортной ориентации. Мы, собственно, на этой модели развития и остались, хотя многим было совершенно очевидно, что она себя исчерпала. Мы оставили модель сырьевой ориентации с преобладанием госкомпаний, которые подавляют конкуренцию. Это все равно что играть в преферанс, неважно с кем. Он будет с вами играть, одновременно придумывать правила игры и контролировать их. Вот эта ситуация — в нашей экономике. Когда 70% — это государство или подконтрольные государству компании, которые при этом выступают и как участники рынка, и как хозяйствующие субъекты. Выстраивается модель, при которой капитал чувствует себя некомфортно, потому что его в любой момент могут отнять. У нас в течение 7 лет идет устойчивый отток капитала. О каком экономическом развитии, каких инвестициях, какой устойчивости национальной валюты мы можем говорить, когда от нас бежит капитал? Никакие административные меры не помогут! Он будет убегать нелегально.

Поэтому без кардинального изменения отношения к бизнесу, предпринимательскому климату мы с кризисом никогда не справимся.

Сейчас ситуация — по крайней мере, внешняя — хуже, чем та, что была в 2008 году. Надеяться на то, что года через два нефть подорожает и жизнь наладится… При сохранении этой модели — не наладится. Начиная с 2010 года наша экономика напоминает хронику пикирующего бомбардировщика. Рушатся все макроэкономические показатели.

Это свидетельствует о том, что у нас, действительно, неправильная общая модель развития, если независимо от внешних шоков — а в 2013-м все было благополучно: нефть стоила 110 долларов за баррель, Янукович прекрасно сидел в Банковском переулке, никто не собирался воевать, и Крым был не наш, — мы с большим трудом перевалили на 1% экономического роста. С этого момента не надо удивляться девальвации, искать какой-то заговор.

О санкциях и антисанкциях

— Самое прискорбное состоит в том, что и тот сектор, на который мы фактически сделали ставку, — экспорт сырья — тоже активно деградирует. У нас в этом году произошло сильное падение экспорта нефти, газа — в основном, конечно, за счет Украины. Мы вентель-то закрутили — украинцам стало нехорошо, но только у нас в итоге экспорт в страны СНГ упал на 17%. Газпром потерял на этом порядка 4 млрд. долларов. Это все из серии «Назло маме отморожу уши».

Так называемые антисанкции, которые мы ввели, очень слабо ударили по западным производителям продовольствия, но сильно — по потребительскому рынку. Естественно, мы тут же получили скачок цен. Наши товаропроизводители вполне резонно задают вопрос: «Антисанкции — это всерьез и надолго? Или вы с ними поиграете, а через 3 месяца отмените?» И ответа нет. Ни с одной высокой трибуны никто не сказал, что эти санкции навсегда. Или на 3 года.

В чем еще глупость этой меры? Импортозамещение — это две простые вещи: время и деньги. Можно сколько угодно вещать об этом, но, если вы в бюджете следующего года добавляете 20 млрд. рублей — в масштабах страны это ничего, капля дождя, упавшая в океан, у нас бюджет — 13 трлн., о каком импортозамещении вы тогда говорите? Значит, мы будем просто иметь рост цен.

О бюджете-2015

— Зачем его принимала Дума, я не понимаю. Уже на момент внесения данного документа было понятно, что это научная фантастика. Он абсолютно не рассчитан на применение, потому что далек от реалий. Цена на нефть — 100 долларов за баррель, темпы экономического роста — 3,1%. Сейчас экономические эксперты обсуждают: будет минус 2 или минус 5? Инфляция — 4,5%. По официальным прогнозам, в этом году будет не меньше 9,5%, в следующем — не меньше 11,5%. И, конечно, самое «приятное» во всей этой истории — курс доллара: 34 рубля. Вот с таким бюджетом наша страна радостно встречает Новый год. Театр абсурда, да? По­этому, скорее всего, придется залезать в Резервный фонд и резко увеличивать государственное заимствование.

Мы все время говорим о рынке знаний, инновациях, развитии высокотехнологичных производств. Что мы имеем в рамках реального инструмента? Национальная оборона — 67%, или 2 трлн. рублей. Национальная безопасность и правоохранительная деятельность — 16%. Полиция — 468 млрд. Это больше, чем все отрасли промышленности, вместе взятые. Плюс еще 91 млрд. — Внутренние войска. А вон там, внизу, в маленьком столбике, — культура, здравоохранение, охрана окружающей среды. Это бюджет страны, которая готовится или к войне, или к революции. Или и к тому, и к другому. Но явно не к развитию новых технологий.

Еще 260 млрд. рублей будет выделено на один «важный» проект — на то, чтобы погонять мячик (чемпионат мира по футболу, который пройдет в России в 2018 году. — Прим. ред.). Лучше было бы вложить эти деньги в здравоохранение и увеличение продолжительности жизни.

Об инфляции

— В следующем году, в 2016-м, а может быть, и дольше нас ждут сложные времена, особенно если наша власть не готова к какому-то кардинальному изменению экономической политики. Эффект обесценивания рубля наступит в 1-м, частично — во 2‑м квартале следующего года. Нас ждет резкий скачок инфляции. В 1‑м квартале, по официальной статистике, он будет 15–17%. Чем особенно опасна инфляция и почему ее часто называют налогом для бедных? Потому что у малоимущих очень ограниченное число маневров потребления. Образно говоря, богатая семья рассуждает: «Высокая инфляция? В следующем квартале бриллианты не покупаем». А когда вы живете от зарплаты до зарплаты и набор потребительских благ предельно ограничен, когда экономить не на чем, это приводит к прямому снижению уровня потреб­ления и, соответственно, к ухудшению уровня жизни. Экономические предпосылки для этого созданы.

О выходах из кризиса

Когда Андрей Нечаев сделал в выступлении небольшую паузу, чтобы выпить кофе, кто-то из присутствующих, прослушав неоптимистичные прогнозы экс-министра, тяжело и громко вздохнул. На что Нечаев бодро заметил:

— Не пугайтесь так! Все будет хорошо!

— Верится с трудом, — вздохнул калужанин. — И как выходить из ситуации?

— Первое, с чего бы я начал, если бы был министром финансов, — это, конечно, изменил бы систему распределения доходов. Сейчас 65% идут в федеральный центр, 25% — в регионы и 10% — в муниципальные образования. То есть муниципальный уровень, где происходит повседневная бытовая жизнь: ремонт подъездов, парки, лавочки и т. д. — у нас настолько финансово обезвожен, что, образно говоря, решить покрасить лавочку в красный цвет местные депутаты еще могут, а вот саму лавочку поставить уже не на что. В итоге имеем абсурдную ситуацию: семь регионов-доноров на всю великую Федерацию. Но это не потому, что другие плохо работают, а потому, что так устроена бюджетная система: сначала деньги стягиваются в Москву, а потом раздаются обратно на места. Это абсолютно ненормальная ситуация. Пирамиду нужно переставлять с головы на ноги. Второе, что я бы сделал, — кардинально поменял бы систему приоритетов. Нужно думать о развитии человеческого капитала: образования, культуры, здравоохранения. Страна не может развиваться с таким бюджетом и такой политикой. Чем быстрее мы это осознаем и поменяем, тем раньше у нас появится шанс хоть как-то вздохнуть.