Гришковец вышел на сцену драмтеатра в скафандре
Больше двух часов человек-театр смешил калужан и заставлял их задуматься.
Вчера, 13 июня, на сцене драматического театра Евгений Гришковец представил калужанам свою новую программу «+1». Больше двух часов человек в домашних тапочках, в скафандре, в костюме полярника, в венке из ромашек смешил и заставлял задуматься калужан.
Посмотреть на модного писателя и актера, к которому уже прилепилась кличка «человек-театр», пришла практически вся местная бизнес-элита. Гришковец вышел на сцену еще до третьего звонка – поприветствовать публику. Рассказал немного о том, что в Калуге второй раз, что еще с первого посещения влюбился в наш театр, по его словам: «Один из немногих «надышенных» храмов искусства в России».
Потом Евгений Валерьевич попросил отключить телефоны. Его, к слову, не послушались, и в течение моноспектакля то там то здесь звонили мобильники. Он сбивался, отвлекался на них, пытался вразумить не внявших его просьбе калужан.
Сам спектакль был приятным. Немного философским, немного сентиментальным, ироничным, грустным и смешным. Незатейливые, но оригинальные декорации с искусственным снегом и видом из окна. Приятные фокусы, которыми он все пытался удивить маленькую девочку из 8-го ряда, пришедшую с родителями.
К концу спектакля Гришковец, приехавший в Калугу с ангиной, окончательно сорвал голос. Его прекрасная работа, такие простые и такие сложные рассказы, умение остановить суету дней и выдернуть из нее самое вкусное – сорвали овации. Провожая писателя и исполнителя со сцены, зал встал.
Знатоки творчества Гришковца отмечали его несомненный рост. Говорили, что со времен рассказа «Как я съел собаку» творчество питателя стало более глубоким.
Другие сравнивали Гришковца с церковью: на спектакле задумываешься, анализируешь. Выходя из зала, окунаешься в атмосферу повседневности, и заряд простой ироничной духовности быстро рассеивается, не оставляя в некоторых сердцах и следа.
Были и такие, кто, присоединившись к дифирамбам в адрес писателя, отметили невыносимую духоту в театре. Если партер еще как-то проветривался, то в ложах, действительно, было буквально нечем дышать. Но даже это обстоятельство никого не заставило покинуть свои места до окончания спектакля.
Посмотреть на модного писателя и актера, к которому уже прилепилась кличка «человек-театр», пришла практически вся местная бизнес-элита. Гришковец вышел на сцену еще до третьего звонка – поприветствовать публику. Рассказал немного о том, что в Калуге второй раз, что еще с первого посещения влюбился в наш театр, по его словам: «Один из немногих «надышенных» храмов искусства в России».
Потом Евгений Валерьевич попросил отключить телефоны. Его, к слову, не послушались, и в течение моноспектакля то там то здесь звонили мобильники. Он сбивался, отвлекался на них, пытался вразумить не внявших его просьбе калужан.
Сам спектакль был приятным. Немного философским, немного сентиментальным, ироничным, грустным и смешным. Незатейливые, но оригинальные декорации с искусственным снегом и видом из окна. Приятные фокусы, которыми он все пытался удивить маленькую девочку из 8-го ряда, пришедшую с родителями.
К концу спектакля Гришковец, приехавший в Калугу с ангиной, окончательно сорвал голос. Его прекрасная работа, такие простые и такие сложные рассказы, умение остановить суету дней и выдернуть из нее самое вкусное – сорвали овации. Провожая писателя и исполнителя со сцены, зал встал.
Знатоки творчества Гришковца отмечали его несомненный рост. Говорили, что со времен рассказа «Как я съел собаку» творчество питателя стало более глубоким.
Другие сравнивали Гришковца с церковью: на спектакле задумываешься, анализируешь. Выходя из зала, окунаешься в атмосферу повседневности, и заряд простой ироничной духовности быстро рассеивается, не оставляя в некоторых сердцах и следа.
Были и такие, кто, присоединившись к дифирамбам в адрес писателя, отметили невыносимую духоту в театре. Если партер еще как-то проветривался, то в ложах, действительно, было буквально нечем дышать. Но даже это обстоятельство никого не заставило покинуть свои места до окончания спектакля.
