«Нет в России семьи такой, где б не памятен был свой герой...»
Опубликовано: 05.05.2010 10:3001332
Весна 1945 года.
Накануне Дня Победы на страницах «Калужского перекрестка» мы уже публиковали рассказы о том, как воспринимают Великую Отечественную войну люди разных поколений, свидетельства очевидцев тех лет. Действительно, нет у нас такой семьи, где не могли бы рассказать о войне что-то свое, добавив тем самым еще одну черточку в драматичную и великую картину того времени. Мы не исключение.
«Главное, чтобы вернулись все» — Мои бабушка и дедушка родом из города Жиздры, который с 1941 по 1943 год был оккупирован фашистами. В 1943 году семью в полном составе — двоих взрослых и пятерых детей разных возрастов — угнали в Германию, где они батрачили на хозяина, — рассказывает главный бухгалтер Агентства «Комсомольская правда — Калуга» Татьяна ГОНЧАРОВА. — Моей маме тогда было три года. Она лишь помнит, что было очень мало еды, а отношение хозяев — плохое. Как-то раз детей наказали за то, что они пытались взять на кухне картошку. Освободили их 22 апреля 1945 года, и семья своим ходом возвращалась домой. Когда шли через Германию, там свирепствовали мародеры, поэтому вещей мои родные с собой почти никаких не несли. Дедушка говорил, что ничего не надо брать, главное, чтобы вернулись все. Правда, один из маминых братьев не вернулся. Накануне освобождения его видели, а затем он исчез. Возможно, погиб. О его судьбе ничего неизвестно, потому что узнавать об этом в те годы было нельзя. В Жиздру вернулись в июле. Город был полностью разрушен, сначала жили в землянке, а затем — в подвале дома. О войне долго напоминала швейная машинка «Зингер», которая хранилась у бабушки. Она очень хорошо шила, и кто-то подарил ей эту машинку еще в Германии.
Делали снаряды, которые не взрывались — Мою бабушку Машу в 16 лет угнали в Германию, — говорит начальник отдела кадров Агентства «Комсомольская правда — Калуга» Евгения БАГРУШИНА. — Она была вынуждена работать на военном заводе неподалеку от Ганновера. Их было 23 девчонки и 5 парней, они делали снаряды и бомбы. В снаряды запихивали сырые тряпки, чтобы те не взрывались. Однажды, когда ребята загружали очередной вагон, бабушка мелом написала на нем фамилии всех, кто работал вместе с ней, чтобы на Родине узнали, где они находятся. По удивительному совпадению снаряды попали в город Геническ Херсонской области, где до войны жила бабушка, и разгружали их люди, которые знали и ее, и тех, кто находился вместе с ней в плену. Когда фашисты поняли, что эти снаряды не взрываются, они выгрузили их в Азовское море. Бабушку и ее друзей освободили в 1945 году, как раз накануне Дня Победы.
Не любили надевать боевые ордена — В нашей семье было два фронтовика — мои деды. Оба кадровые, оба воевали еще с Халхин-Гола и финской, — рассказывает главный редактор газеты «Калужский перекресток» Константин ИВАНОВ. — Один встретил Победу в Австрии, другой — в Польше, в Варшаве, а потом воевал на Дальнем Востоке. Один — капитан, командир разведроты, другой — подполковник, командир батальона. Один — пехотинец, другой — сапер. У обоих — иконостас боевых орденов и медалей. У одного — наградное оружие, именной пистолет ТТ. О войне рассказывать они не любили. Наверное, только сейчас понятно — почему. О настоящей войне тогда говорить было не принято, уж очень она была не похожа на фильм «Освобождение» с Николаем Олялиным в главной роли. Кстати, и фильм этот им не нравился. — Не так все было, — мрачно говорили они. Не любили они надевать боевые ордена и медали на праздники. А мне, пионеру 1970-х, так хотелось пройтись хоть с одним из них по улице под звон наград. Один раз на мою просьбу рассказать о войне дед шикнул на меня: «Незачем тебе знать, что это такое, живи и радуйся». И сказал это жестко, с тоской и болью в глазах. Никогда не забуду этих глаз фронтовика. Достаточно один раз в них посмотреть, чтобы понять, что такое была для них эта война. Когда они встречались — спорили друг с другом до хрипоты, кто важнее на войне: саперы или пехота. И всегда потом мирились, поминая те дни... Их давно нет в живых, но остались ордена и медали, блеклые и выцветшие военные фотографии, осталась память...
«Мою маму спасли военные летчики» — В 1942 году моей бабушке Ане, несмотря на то что она была убежденной коммунисткой, погадала цыганка. В годы войны цыганки часто ходили по домам. Она нагадала бабушке, что та еще раз увидит своего мужа, который был на фронте. Мой дедушка, Георгий Николаевич Николаев, ушел на фронт добровольцем в августе 1941 года, участвовал в боях за Москву, — рассказывает генеральный директор Агентства «Комсомольская правда — Калуга» Галина ГАВРИЛИНА. — Он погиб осенью 1942 года под Сталинградом, но бабушка действительно увидела его еще раз. После боев под Москвой его часть перебросили на переформирование под Нижний Новгород, бабушка добралась туда и встретилась с ним. Похоронку на мужа она не получила, о его гибели ей сообщили в военкомате. Дедушка похоронен под Сталинградом, но где точно — неизвестно. В своем последнем письме он написал жене: «Я иду по твоим родным местам». (Моя бабушка родом с Дона.) В одну из годовщин Победы бабушка Аня увидела военную хронику, в которой показывали и защитников Сталинграда. Она была уверена, что один из этих бойцов — ее муж. Естественно, разубеждать ее никто не стал. Кто знает, может, это, действительно, был он. С войной в нашей семье связан еще один удивительный эпизод. Бабушка с тремя детьми жила тогда в Чебоксарах. Как-то моя мама проглотила булавку — ей было всего четыре года. Девочке вывели трубку, она смогла дышать. Но больше местные врачи ничем помочь ребенку не могли, операцию нужно было делать в Казани. Шла война, у бабушки была обычная семья, добраться до Казани с маленькой дочерью ей не представлялось возможным. Но к беде не остались равнодушными наши военные, хотя, казалось бы, у них были дела поважнее. Под Чебоксарами стояла тогда летная часть, и летчик Федор Мельник на своем боевом самолете переправил бабушку и маму в Казань. Он очень переживал за маму. Операцию сделали удачно, и вскоре Федор доставил их обратно домой. Он был художником и нарисовал карандашный портрет маленькой девочки — моей мамы. Потом Федор Мельник писал бабушке письма с фронта. Это были не обычные «треугольники», а письма, сложенные четырехугольниками. Интересно, что в них практически ни слова не было о войне, он интересовался жизнью бабушки Ани и здоровьем маленькой Элеоноры. Эти письма моя мама до сих пор бережно хранит.
«Храним награды моего отца» — Мой папа, Семен Егорович Суханов, пришел с фронта в 1944 году, — вспоминает сотрудница хозяйственной части Агентства «Комсомольская правда — Калуга» Алевтина БАНЦЕРЖ. — Он вернулся домой после госпиталя. А в госпиталь попал после форсирования Немана. Врачи хотели ампутировать ему правую руку, но отец сказал, что он всех их сможет расстрелять одной левой. Один старый хирург сделал папе операцию: руку он смог сохранить, но восстановить ее функции до конца не удалось. Чтобы попасть на фронт, папа прибавил себе два года. Воевал на Белорусском. О войне отец никогда ничего не рассказывал. Вроде завяжется разговор, а как только коснется войны — он сразу его обрывает. Только однажды сказал, что за форсирование Немана в 1943 году их всех представили к наградам, но машину с наградными документами разбомбили немцы. Вот и все, что он о ней рассказал… Папа вернулся домой с орденами — Боевого Красного Знамени, Красной Звезды, другими наградами. После его смерти мы с сыном бережно их храним.
Часы от жены президента — Самое светлое, что скрепляет нашу семью, — пример отца и матери, прошедших через пекло Великой Отечественной войны и сохранивших любовь, — рассказывает фотокорреспондент газеты «Калужский перекресток» Валерий КОЗЬЯНИН. — Боевой путь моего отца — Константина Сергеевича Козьянина — был феноменально счастливым и чудесным: он отвоевал все 1418 смертельных дней без серьезного ранения. 22 июня 1941 года застало его, лейтенанта контрразведки, в Брестской крепости, откуда он вышел через подземный ход. А 9 мая 1945 года в «виллис», на котором майор разведки Константин Козьянин с офицерами мчался по Праге, празднуя День Победы, власовец бросил гранату, и отец попал в госпиталь. И выжил! Одним из чудес войны было воскрешение моей мамы, Марины Александровны. В первый день Великой Отечественной, когда отец добрался до развалин военного городка, где был штаб и жила его семья, ему рассказали, что жена с сыном (моим старшим братом) погибли в разбомбленном эшелоне с эвакуируемыми. Через год произошла их счастливая встреча. Мама рассказала, как они отстали от эшелона, попавшего под авианалет, и выехали в тыл другим поездом. Самой дорогой памятью о той войне для меня стали часы, которые отцу при встрече на Эльбе вручила жена американского президента Рузвельта. Часы вышли из строя только после смерти отца. В 1939 году он освобождал от поляков город Львов, а потом всю жизнь прожил в этом городе. Отца чествовали, он был окружен вниманием и почетом, но к концу жизни его, как и других воинов-освободителей, по иронии судьбы «переименовали» в оккупантов, стали преследовать и травить. Только возвращение к православной вере помогло ему простить своих обидчиков. Он сумел понять этих несчастных людей, ведь в 1939 году их, живших по своему укладу и вере, стали переделывать в «строителей коммунизма». Но время лечит раны ненависти. 65-ю годовщину Победы Украина и Россия будут встречать вместе.
Капитан Константин ИВАНОВ, осень 1944 года.
Капитан Ефим Гладышев, весна 1945 года.
Георгий Николаевич НИКОЛАЕВ.
Константин Сергеевич Козьянин.
Август 1945 года. Подполковник Иванов (в центре) перед отправкой на Дальний Восток.
Такие письма наравне со знаменитыми треугольниками тоже присылали с фронта.
Теперь, когда ветеранов и просто свидетелей того времени становится все меньше, самое главное, чтобы все это не было забыто. Главное, чтобы эта память передавалась в каждой семье из поколения в поколение, а Великий День Победы не превратился в обычный выходной, когда все ходят с георгиевскими ленточками, забыв о настоящем их значении и подвиге нашего народа, который был совершен и на фронте, и в тылу, и просто в трудных жизненных ситуациях. Спасибо вам, дорогие ветераны, за то, что вы победили, спасибо за то, что выжили, за то, что дожили. С великим праздником всех вас! С праздником всех нас!
Автор: Андрей ГУСЕВ. Фото Валерия КОЗЬЯНИНА, Сергея Константинова и из личных архивов.
Опубликовано: 05.05.2010 10:3001332
Ошибка в тексте? Выдели ее мышкой и нажми Ctrl+Enter
— Мои бабушка и дедушка родом из города Жиздры, который с 1941 по 1943 год был оккупирован фашистами. В 1943 году семью в полном составе — двоих взрослых и пятерых детей разных возрастов — угнали в Германию, где они батрачили на хозяина, — рассказывает главный бухгалтер Агентства «Комсомольская правда — Калуга» Татьяна ГОНЧАРОВА. — Моей маме тогда было три года. Она лишь помнит, что было очень мало еды, а отношение хозяев — плохое. Как-то раз детей наказали за то, что они пытались взять на кухне картошку. Освободили их 22 апреля 1945 года, и семья своим ходом возвращалась домой. 
— Мою бабушку Машу в 16 лет угнали в Германию, — говорит начальник отдела кадров Агентства «Комсомольская правда — Калуга» Евгения БАГРУШИНА. — Она была вынуждена работать на военном заводе неподалеку от Ганновера. Их было 23 девчонки и 5 парней, они делали снаряды и бомбы. В снаряды запихивали сырые тряпки, чтобы те не взрывались. Однажды, когда ребята загружали очередной вагон, бабушка мелом написала на нем фамилии всех, кто работал вместе с ней, чтобы на Родине узнали, где они находятся. По удивительному совпадению снаряды попали в город Геническ Херсонской области, где до войны жила бабушка, и разгружали их люди, которые знали и ее, и тех, кто находился вместе с ней в плену. Когда фашисты поняли, что эти снаряды не взрываются, они выгрузили их в Азовское море. Бабушку и ее друзей освободили в 1945 году, как раз накануне 
— В нашей семье было два фронтовика — мои деды. Оба кадровые, оба воевали еще с Халхин-Гола и финской, — рассказывает главный редактор газеты «Калужский перекресток» Константин ИВАНОВ. — Один встретил Победу в Австрии, другой — в Польше, в Варшаве, а потом воевал на Дальнем Востоке. Один — капитан, командир разведроты, другой — подполковник, командир батальона. Один — пехотинец, другой — сапер. У обоих — иконостас боевых орденов и медалей. У одного — наградное оружие, именной пистолет ТТ. 
— В 1942 году моей бабушке Ане, несмотря на то что она была убежденной коммунисткой, погадала цыганка. В годы войны цыганки часто ходили по домам. Она нагадала бабушке, что та еще раз увидит своего мужа, который был на фронте. Мой дедушка, Георгий Николаевич Николаев, ушел на фронт добровольцем в августе 1941 года, участвовал в боях за Москву, — рассказывает генеральный директор Агентства «Комсомольская правда — Калуга» Галина ГАВРИЛИНА. — Он погиб осенью 1942 года под Сталинградом, но бабушка действительно увидела его еще раз. После боев под Москвой его часть перебросили на переформирование под Нижний Новгород, бабушка добралась туда и встретилась с ним.
— Мой папа, Семен Егорович Суханов, пришел с фронта в 1944 году, — вспоминает сотрудница хозяйственной части Агентства «Комсомольская правда — Калуга» Алевтина БАНЦЕРЖ. — Он вернулся домой после госпиталя. А в госпиталь попал после форсирования Немана. Врачи хотели ампутировать ему правую руку, но отец сказал, что он всех их сможет расстрелять одной левой. Один старый хирург сделал папе операцию: руку он смог сохранить, но восстановить ее функции до конца не удалось.
— Самое светлое, что скрепляет нашу семью, — пример отца и матери, прошедших через пекло Великой Отечественной войны и сохранивших любовь, — рассказывает фотокорреспондент газеты «Калужский перекресток» Валерий КОЗЬЯНИН. — Боевой путь моего отца — Константина Сергеевича Козьянина — был феноменально счастливым и чудесным: он отвоевал все 1418 смертельных дней без серьезного ранения. 22 июня 1941 года застало его, лейтенанта контрразведки, в Брестской крепости, откуда он вышел через подземный ход. А 9 мая 1945 года в «виллис», на котором майор разведки Константин Козьянин с офицерами мчался по Праге, празднуя День Победы, власовец бросил гранату, и отец попал в госпиталь. И выжил! 
загрузка комментариев
