Город среди вулканов

Наталья Чернова — калужанка, но уже 25 лет живёт в Петропавловске-Камчатском.

Наталья — учитель-дефектолог, логопед, работает с малышами от 3 до 7 лет в коррекционном центре при детском садике. В 2018 году стала победителем всероссийского конкурса «Учитель года». В Калугу Наталья с мужем Вячеславом прилетела всего на несколько дней, здесь у них родственники. А мы пригласили их в редакцию, рассказать о жизни на другом конце страны.

Магнетизм земли и людей

— Мы вообще с мужем — товарковские, — говорит Наталья. — Я закончила филфак Калужского пед­института и успела поработать учителем и в Калуге, и в Товарково. А потом вышла замуж. С Вячеславом познакомилась ещё в школе, мы были активистами. Я — председателем самоуправления, он — ответственным за культурно-массовый сектор, диджеем, проводил дискотеки. У нас в то время жизнь кипела! После школы Слава закончил мореходку, по распределению его направили на Камчатку…

Осень 1994 года. Тяжёлое, голодное время. Когда я уезжала, в одной руке у меня был девятимесячный сын, в другой — небольшая сумочка. Я улетала к мужу в Петропавловск- Камчатский. Провожать меня вышел весь двор. Все шли и плакали: «На кого ж ты нас покидаешь…» Подруги говорили, что декабристки уже канули в лету. Я и сама думала, что уезжаю всего на три года, а остались мы там на 25 лет…

Самое интересное, когда прилетела, неожиданно в аэропорту меня встретили совершенно чужие люди — Анатолий и Светлана. Спрашиваю: «А муж где?» Они отвечают: «Ушёл в море, но вы не переживайте, мы вас сейчас отвезём, покажем, где вы будете жить». И привезли в общежитие гостиничного типа, которое давалось сотрудникам фирмы, где работал муж. А там ничего нет! Комната чистая, с ремонтом, было видно, что муж ждал нас, готовился. Но нет даже кровати! Я только что с самолёта, 10-часовой перелет дался очень сложно. И когда я увидела эту пустую комнату, не было сил даже заплакать. Тогда Светлана говорит: «Собирай вещи, поедем ко мне». И я три месяца жила у совершенно незнакомых людей. Как тепло они меня приняли! Все сотрудники фирмы передавали друг другу: «К Чернову прилетела жена с ребёнком, жить негде, есть нечего». Мне несли крабы, икру, печень трески и кормили. Такого количества еды я не видела никогда! При этом денег ни у кого не было, но были так называемые приловы. Уровень взаимопомощи поразительный! Камчатка, конечно, притягивает вулканическим магнетизмом земли, я это не отрицаю, но главное — это магнетизм человеческих отношений. Людям там стыдно обманывать, делать подлости, отворачиваться от чужой беды. Когда у нас начинается пурга, она может продолжаться и сутки, и двое, и трое. А есть сложные участки трассы, где образуются автомобильные пробки. Люди, услышав про пробки, дома готовят горячий чай и едут поить автомобилистов на трассе. Застрял — любой остановится, вытащит. Там это — норма.

Домашние вулканы

— Петропавловск-Камчатский сильно вытянут вдоль Тихого океана. Город некрасивый: серые панельные дома — штамповка — и стеклобетонные торговые центры. Но вокруг — живописная природа! Петропавловск расположен в сопках, как в чаще. Есть красивое озеро, которое сливается с бухтой, с океаном. Над городом возвышаются «домашние» вулканы, которые периодически курятся.

Всё вокруг — в вулканах. И много зелени. Высоких деревьев нет, зато растёт 5 видов берёзы, в том числе береза Эрмана, её ещё называют каменной. Она корявая, с очень прочной древесиной, которую трудно разрезать, распилить. Эта древесина настолько плотная, что тонет. Есть интересная кустовая берёза, потрясающие цветы: рододендрон, камчатский мак… Ты видишь все краски, которые возможны в природе! На одном квадратном метре — до 10 краснокнижных растений. Японцы специально приезжают на Камчатку в фототуры. А какие у нас бывают радуги: двойные, тройные!

Климат не такой страшный, как многие думают. Погода в основном хорошая. Солнце ослепительное — океан раздувает облака. Зима — 8 месяцев в году, но не бывает сильных морозов. На Крещение, Рождество — до –15оС несколько дней, и всё. В этом году вообще на Крещение была плюсовая температура. Бывает сильная пурга, но привыкаешь и даже получаешь удовольствие: стихия идёт, воздух становится свежим.

Снега много, и город, в отличие от Калуги, чистят хорошо, и дороги у нас лучше. По Калуге сейчас страшно ходить: нависшая наледь, снег с крыш падает. В Петропавловске раньше на улицах снег толкали, собирали в огромные горы. Дорожки расчищены, а по бокам — высокие снежные стены, идёшь, как в тоннеле. А сейчас второй год вывозят из города.
Весны приходится ждать долго, и биологически тяжело было перестроиться. Там на 1 мая ещё пурга метёт. Первые листочки появляются только к 10 июня. И никаких майских жуков. Весь июнь — прохладный, туманный. И только июль, август относительно летние.

Загораем уже в марте

— Мы живём на берегу Тихого океана. Из окон нашего дома видны так называемые ворота: Вилючинский вулкан с одной стороны, с другой — Корякский, Авачинский, Козельский. Океан никогда не замерзает и всегда холодный, даже летом всего +8оС.

Воскресные прогулки у нас — в бухту. Народ активный. Зимой после каждой пурги появляются стихийные лыжные трассы. Гуляем по берегу, катаемся на лыжах, кофе пьём. Иногда ездим на вулканы, с горок катаемся. Но это далековато. Зато с марта у нас можно загорать. Мы приезжем на базу отдыха на термальные источники. Лежишь в горячей воде и загораешь. А в апреле люди в купальниках встают на лыжи. Нехолодно, солнце яркое, плюс от снега отражаются лучи, к лету уже все загорелые.

В городе — единственный драмтеатр, он в центре, у океана под сопкой Любви, есть филармония. И отсутствие конкуренции, отдалённости сказывается. Качество постановок страдает. Поэтому в нашем театре большое значение имеет буфет… Люди идут не за культурной программой, а отдох­нуть, расслабиться.

Северные люди терпеливы. На рок-концертах (а мы — рокеры) совсем другая культура. Когда к нам приезжают рок-группы, они считают, что мы — замороженные, неправильно реагируем. Потому что все сидят и благодарно слушают.

В Москву на конкурс

— Приехав на Камчатку, я не могла найти работу по специальности. И трудно было устроить ребёнка в детский сад. Мне пришлось пойти работать в садик воспитателем, чтобы туда взяли сына. И так получилось, что как раз набирали на курсы учителей-логопедов. Я на них пошла. И меня как перспективную студентку отправили в Московский государственный открытый университет. Там я встретилась с корифеями логопедическо–дефектологической науки, которые стояли у её истоков: Филичевой, Фомичёвой, Левченко, Боряковой. Мы учились и жили на базе интерната. Звали их пить чай, угощали камчатскими деликатесами — рыбой, икрой. А они рассказывали, как учились, как пришли в эту профессию. И настолько нас зарядили этим, что я работаю в коррекционной педагогике уже 18 лет. И профессия держит, хотя были предложения сменить работу. Конечно, работать с детьми с задержкой развития, с нарушения­ми речи, работать с их родителями тяжело. Меня спасает активная семья. Муж ещё занимается туристическим бизнесом, я ему помогаю. В летний период у нас есть и восхождения на вулканы, и сплавы… Приезжают туристы не только со всей страны, но и иностранцы. Все с разными точками зрения, со своими взглядами. Получается полное переключение.
В 2018 году в конкурсе «Учитель года» впервые принимали участие коррекционные педагоги, я решила попробовать свои силы. Это было интересно! После заочного тура из 59 регионов отобрали 20 лучших. Второй тур проходил в Москве. Я победила, хотя в это и не верила! Было интересно пообщаться с коллегами, с министром образования. Но самое главное — мы вновь встретились с нашей замечательной профессорской элитой. И, когда академик РАН Николай Николаевич Малафеев заметил, что в географии надо изменить понятия и говорить не «от Калининграда до Камчатки», а «от Камчатки до Калининграда», было очень приятно. Россия, действительно, начинается с Камчатки, у нас день наступает раньше, чем в Москве.

Растёт даже картошка

— Камчатка — полуостров, но де-факто мы на острове. Сообщение — только воздушным или морским путём. Но у нас всё есть. Промышленность — рыбодобывающая и горнорудная (ценные металлы, никель), есть ТЭС, термальные воды. В советские времена даже была реабилитация спорт­сменов, космонавтов, всё политбюро лечилось. Сейчас туризм развивается, восстанавливаются санатории. Появился и первый мусороперерабатывающий завод, до этого были полигоны, а для Камчатки это беда. Местные жители — фанаты дикой природы. Там не то что бумажку, зубочистку никто не кинет.

Есть местная свиноферма, птицефабрика, хозяйства, где разводят крупный рогатый скот. У нас очень хорошая молочка, неразбавленная, вкусная. Мы в закрытом пространстве, здесь не обманешь. Есть парники, выращивают огурцы и помидоры на термальной воде. Не в промышленных масштабах и дорого, но есть.

У многих — дачи. И всё растёт: картошка, морковка, свёкла. У нас дачи нет, потому что летом хочется на море, а за дачей надо ухаживать. Но некоторые агропромышленные комплексы осенью приглашают потрудиться всех желающих. И мы каждый год приезжаем собирать морковь, свёклу, картофель, капусту: 10 мешков собрал, 11-й — себе.

Вместо фруктов — ягоды

— Живём по московским ценам, но не по московским зарплатам. Конечно, зарплаты повыше калужских, но не столичные. Учитель получает примерно 40–45 тыс., всё зависит от категории. Продукты стоят дороже, чем в Калуге, особенно овощи. Картофель, морковь, свёкла — 35–50 рублей за кг. Помидоры зимой — 700–800 рублей за кг., в сезон — 250–300 рублей за кг. Фрукты привозные, дорогие. Мы стараемся их не покупать, они ненатуральные. Берём бруснику, жимолость, ежевику, голубику, малину. А ещё на Камчатке много грибов.

Рыба свежая, но недешёвая — 200 руб. за кг. Мы любим камбалу. Раньше я считала, что страшнее камбалы рыбы нет, как вспомню эту ужасную вонь. А когда на Камчатку приехала, удивлялась, что там все вокруг радуются: «Скоро камбала будет!» Все ждали нереста, он зимой бывает. На самом деле камбала — нежнейшая, вкуснейшая рыба. Действительно, «камчатская курица». Но стоит её один раз заморозить и разморозить, появляется аммиачный запах.

Тянет в Калугу

— Раз в год обязательно приезжаем в Калугу, здесь у нас родители, друзья. Наш сын учился в Калуге в Бауманском, сейчас уже работает. А дочь Полина заканчивает 11-й класс. Она активная, победитель камчатского конкурса «Ученик года», занимается в художественной школе, и танцами, проводит флешмобы, интересуется проблемами экологии. Мечтает поступить в педагогический вуз. И, возможно, тоже приедет учиться в Калугу.

Дороги на Камчатке отличные.

Вячеслав и Полина Черновы. Восхождение на «золотой» вулкан Мутновский.

Наталья Чернова: «Вулканы, гейзеры, разноцветье растений, водопады — такое есть только на Камчатке».

Салют на 9 Мая.

Вячеслав Чернов: «Среди такой природы чувствуешь себя маленькой песчинкой».

Извержение Ключевского вулкана, 4850 метров над уровнем моря. Фото сделано на рассвете. Сопка горячая, течёт лава.