«Я болтун, чего греха таить»

Спектакль, с которым Охлобыстин приехал в Калугу, называется загадочно - «Книга тайн». Однако на классический моноспектакль это оказалось похоже меньше всего.

Эрудированный православный йог и каратист, артист Божией милостью и режиссёр по профессии, журналист, писатель, сценарист и драматург, ультрапатриот и блогер, креативный директор нескольких крупных российских компаний и временно отстранённый от священнодействий дьякон, любитель огнестрелов и философ-пацифист, байкер и многодетный отец, воспеватель великого русского языка, отвергающий сквернословие, и поклонник группы «Ленинград», монархист, сочувствующий «Единой России», кум Михаила Ефремова и близкий друг Гарика Сукачёва… Всё это каким-то чудесным образом, как-то весьма гармонично уживается в 50-летнем Иване Охлобыстине.

На одном дыхании

Внешне выступление Ивана Охлобыстина выглядело незатейливо - сцена, журнальный стол и сам Иван, весьма располневший (в отличие от худенького доктора Быкова из «Интернов»), одетый в светлую свободную рубаху и тёмные широкие штаны. Но скромность внешней обстановки с лихвой компенсировалась яркостью личности самого артиста.

Отвечал на записки, рассказывал весёлые житейские истории, признавался в симпатиях к Путину, смеялся над доверчивыми согражданами, поверившими в его желание стать Президентом России. Делился своим пониманием мира весьма увлекательно, позитивно, иронично, без какого-либо самолюбования. То и дело приговаривая: «Прости, Господи!»

- Вы пишите, спрашивайте, - подначивал зрителей. - А то я могу рассказывать о чём угодно хоть несколько дней подряд. Заговорю вас до смерти!

И, действительно, начинал какую-нибудь тему, говорил вдумчиво, потом неожиданно цеплялся за какую-то другую мысль, и повествование разворачивалось на 180 градусов. Вспоминал что-то смешное, и серьёзность тут же улетучивалась. Зал ухахатывался. А с чего начался разговор-то? Уже и не вспомнить. Искромётно, весело, душевно, доброжелательно!

Доктор Быков. «Интерны».

Пересказать, о чём именно говорил Иван Охлобыстин, невозможно. Потому что - обо всём и сразу: о детстве в калужской деревне Воробьёво, о том, как пришёл к православию, о семье, о дружбе, о том, что в будущем снова примет сан священника. Ничего скандального. Всё весьма корректно, даже по отношению к «голубым», которых ласково величал «проказниками». Если упоминал какую-то известную личность с юмором, то тактично.

Только-только разошёлся, а два часа-то пролетели, как будто и не было! А он выступал бы ещё и ещё…

Что это было?

Какой спектакль? Сплошная импровизация! Никакого заранее написанного сценария. По крайней мере, мне так показалось. И я перекрестился.

- Проповедь! - осенило меня, когда я осознал себя выходящим из ДК «Арена КТЗ». Возможно, таким образом Охлобыстин, временно лишившийся паствы, в светских условиях продолжает своё священнодействие! Подтверждением моих предположений стали и блаженные улыбки на просветлённых лицах неторопливо разбредающейся публики, и восторженный отзыв моего коллеги - циничного редактора сайта kp40.ru Владимира Ивкина, и добрые слова его супруги - строгого учителя биологии.

«Соловей-разбойник».

Великая сила искусства

Михаил Ефремов, известный своими критическими высказываниями в адрес российской государственной политической элиты, тепло принимаемый в Прибалтике и на Украине, так отозвался о своём друге и куме Иване Охлобыстине, которому власти Незалежной «шьют» уголовное дело, а Латвия запретила въезд в страну: «Я бы советовал латышским и украинским культурологам, прежде чем вносить Ивана в «чёрные списки», исследовать его как культурное явление. Тогда станет очевидно, что он художественный фашист, а проще говоря, трындёжник, который прорабатывает тему до гротеска и показывает, куда всё может зайти…».

Олигарх Генрих Штерн. «Суперменеджер, или Мотыга судьбы».