«Актёры так лихо пели казацкие песни, что душа разворачивалась!»

Те, кто посмотрел «Тихий Дон» режиссёра Сергея Урсуляка, снятый по мотивам великого романа Михаила Шолохова, получившего за него в 1965 году Нобелевскую премию, разделились на два непримиримых лагеря: одним очень понравилось, другие сравнивают новый сериал с фильмом Герасимова и ругают на чём свет стоит.
Нынешняя экранизация «Тихого Дона» — четвёртая по счёту. А первая сделана ещё в 1930-м. Это был немой фильм, озвученный позже. Работа Урсуляка приурочена к 110-летию Михаила Шолохова.

Для съёмок актёрам пришлось учиться правильно говорить, петь, плясать, смеяться, лепить вареники и резать арбузы. Пантелей Прокофьевич носил в левом ухе серебряную серьгу. И такую, самую настоящую, казацкую, специально для Сергея Маковецкого принёс местный житель, сам казак и внук казака.
В конце 4-й серии роль старого казака, разучивающего молитву с главными героями, уходящими на вой­ну, сыграл народный артист России, актёр Калужского драмтеатра Михаил ПАХОМЕНКО. — Михаил Арсентьевич, на меня фильм Урсуляка произвёл неизгладимое впечатление. Смотрел его с замиранием сердца от начала до конца. Возможно, ещё и потому, что по отцовской линии в моём роду — сибирские казаки из села Каратуз, столицы енисейского казачества. Они были репрессированы, посажены и расстреляны, а позже полностью реабилитированы. А каково ваше мнение после того, как вы посмотрели фильм полностью?
— Очень понравилась картина! Правдивое, на мой взгляд, изображение жизни казачества. Великолепные пейзажи, натурная съёмка — заслуга оператора Михаила Суслова и художника Алима Матвейчука. Чувствуется серьёзное внимание к деталям. Раздрай в душе главного героя для меня ощущается ещё масштабнее. Евгений Ткачук в роли Мелехова, на мой взгляд, просто великолепен! Замечательный актёр, мощный. Очень понравился Сергей Маковецкий в роли Пантелея Прокофьевича Мелехова — полное попадание в характер, как мне кажется. Так он вжился в роль, словно с младенчества в той среде обитал! Много хороших казачьих песен, не стилизованных, а именно аутентичных, спетых так, как их пели казаки. Не знаю, получит ли этот фильм такое же мировое признание, как фильм Сергея Герасимова, но то, что он получился достойным, для меня однозначно.
— Это же не первая ваша работа с Урсуляком?
— С Сергеем Владимировичем мы знакомы давно. Он увидел меня в роли Толстого и пригласил сыграть академика Чепыжина — прототип Капицы-отца в фильме «Судьба и жизнь». У меня там небольшой диалог с учёным, которого исполнил Маковецкий. Было отснято несколько сцен, но в окончательный вариант вошёл только один эпизод.
— Говорят, что Урсуляк не устраивает проб, заранее знает, кто какую роль будет у него играть…— Со мной было так. Мне позвонила второй режиссёр, пригласила на «Мосфильм». Я приехал, меня загримировали для фотосессии. И говорят: «Всё, идите!» Я было пошёл, а потом спрашиваю: «А слова-то будут какие?» Меня догнали: «Вот текст!» Роль была совсем другая. Я ознакомился и уехал в Калугу. Проходит время. У меня очередные съёмки на «Мосфильме» у Полоки, в «Око за око». И тут подходит девушка из группы Урсуляка: «Михаил Арсентьевич, здесь режиссёр, он хочет с вами поговорить». Ну я иду к нему в гриме Льва Толстого. А он мне навстречу, и уже издали: «Лев Николаевич, дорогой! Сыграйте мне, пожалуйста, другую роль!» «Как же, говорю, батенька, это возможно? Я уже и текст выучил». «Ничего, — говорит. — Там казацкая молитва. Вы мне именно в этом образе нужны!» «Ну если Софья Андреевна разрешит», — продолжаю я играть роль Толстого. И он мне подыгрывает: «Я её упрошу!» Вот так с юмором и поменяли мне роль.
— Где ваш эпизод снимали?— В Ростовской области — там проходили все съёмки. Мою сцену должны были отснять осенью. Однако собрать всех актёров вместе дело непростое. И всё сложилось только к весне. Меня встретили в Москве, на Киевском вокзале. Отвезли на Казанский. Посадили в купе CВ-класса. Вышел в Мелиново. Там уже поджидала машина до Вёшенской. Вернее, до гостиницы, которая находилась в двух километрах от станицы, где проживала вся съёмочная группа.
— Как долго работали над сценой? Получилось очень трогательно!
— Недолго. Съёмка была назначена на следующий день после моего приезда. Стоял апрель. Хмурая погода. Однако упустить возможность осмотреть окрестности я не мог. Погулял — простор, степь, ветер! Утром привезли на съёмочную площадку. Грим, костюм. Урсуляк снимал в это время другую сцену. Когда мы были уже готовы — он и появился.
— Урсуляк как-то выстраивал сцену, что-то менял на ходу?
— Да, кое-какие изменения по сравнению с исходным сценарием были, но незначительные. Съёмки отличаются от распространённого представления непосвящённых людей. Режиссёр давно уже не сидит на стуле перед актёрами. Он находится перед монитором компьютера и руководит процессом по громкой связи.
— Какое впечатление осталось у вас от игры молодых артистов?
— Да какое? Все замечательные профессионалы! Пошутили, перекинулись репликами, выстроили кадр, и вперёд.
— После съёмок сразу домой?
— Ну а что рассиживаться? Это был, кстати, самый последний съёмочный день. Меня как надёжного и ответственного казака Урсуляк попросил отвезти в Москву весь отснятый материал. Так что в моих руках находилась, можно сказать, судьба всего фильма (смеётся).
— Что-то порази­ло за столь короткое время пребывания на съёмках?
— Да! Когда ехали в автобусе с площадки в гостиницу, актёры так здорово и душевно пели казачьи песни, что душа разворачивалась! Вокруг степь, и эти песни — очень красиво! Они и на съёмках так настраивались. Может быть, поэтому жизненно и сыграли.
— Вы не так часто, насколько я знаю, соглашаетесь сниматься…
— Если поставить целью кино, то из Калуги не надо никуда уезжать — у нас здесь столько всякой ерунды снимают! А зачем мне это надо? Не хочу. Соглашаюсь работать только с интересными режиссёрами. Вот этот эпизод в «Тихом Доне» дорогого стоит — и мне интересен, и для фильма значим. Мне повезло сниматься у таких мастеров, как Геннадий Полока, Василий Пичул, Станислав Говорухин, Марлен Хуциев… И вот Урсуляк — замечательный режиссёр и человек с положительной аурой, с прекрасным чувством юмора и одарён как актёр. Да! На его предложение, даже небольшую роль, я соглашусь без колебаний.
— Михаил Арсентьевич, к сожалению, сошли с калужской сцены «Плоды просвещения», где вы вместе с Михаилом Кузнецовым и Вячеславом Голодновым так сочно играли трёх несчастных стариков-ходоков. Сейчас в театре вы заняты в комедиях «№ 13» и «Немного нежности», в драме «Зелёная зона», мелодраме «Частная жизнь королевы»… А в каких-то новых ролях калужане вас увидят в ближайшее время?
— Валерий Якунин задумал ставить у нас Мольера. Роль Лагранжа играл в молодости когда-то. Теперь посмотрю на него с высоты прожитых лет (смеётся). Выпуск спектакля планируется в мае. Только-только прошло распределение ролей. Скоро, видимо, приступим к репетициям.