«На сцене нужно не балдеть, а работать»
Его можно увидеть во фраке с контрабасом и смычком, в цилиндре в фойе драмтеатра перед спектаклями, в героической комедии «Сирано де Бержерак» и еще в трех спектаклях, а можно — в джинсах-клеш в баре с бас-гитарой.
Его можно увидеть во фраке с контрабасом и смычком, в цилиндре в фойе драмтеатра перед спектаклями, в героической комедии «Сирано де Бержерак» и еще в трех спектаклях, а можно — в джинсах-клеш в баре с бас-гитарой. Неизменно одно — длинные волосы и виртуозное владение инструментом.
— Дмитрий, как вы, сын известного в Калуге партработника, завотделом экономики горкома КПСС, стали музыкантом?
— В детском садике, который я посещал, уделяли очень много внимания пению и математике. Педагогом по музыке была родная тетя Александра Мостового Ксения Николаевна — необыкновенно увлеченный человек! И, когда мы почти всем выпуском пришли в 1‑й класс школы № 5, директор Николй Федорович Симонов, послушав нас, воскликнул: «Вот это да! К нам пришел готовый хор!» В детстве, говорят, у меня был хороший голос. Сказали: «Надо петь». И я как сын партработника не имел права отказаться. До сих пор помню «Пусть всегда будет солнце» и «Звезды алые Кремля». Так и солировал, пока не сорвал голос. А еще было 5 лет музыкальной школы. Но поступил в Бауманский. И практически сразу понял — не мое. Забрал документы и пришел в музучилище. Уже вовсю шли занятия, но меня приняли, можно сказать, как родного, — спасибо Александру Ивановичу Типакову и Владимиру Алексеевичу Головлеву. Родителям моя затея не очень понравилась. Однако перечить не стали и купили сыну замечательный контрабас работы старинного мастера.
— В юности ты увлекался рок-музыкой, играл в знаменитом в то время клубе «Фантазия».
— В этот мир меня посвятил дядя из Феодосии, у которого я проводил каждое лето. В 7 лет я уже знал, что такое «фендер джаз-бас» и «фендер престижн». В 11 вместо Чайковского на фортепиано рубил Old, New, Borrowed and Blue группы Slayed. Потом были «Фантазия» и безумная пацанская группа «Уши». А дорогу в училище мне показал мой старший товарищ и педагог Олег Макаров. Когда взял в руки контрабас, Джимми Хендрикс, «Битлз» и «Эй-Си Ди-Си» ушли на второй план. Только тогда, в 19 лет, осознал истинную красоту музыки Баха, Вивальди, Шостаковича и всех-всех-всех. Занимался часами, днями и ночами. Теории учился по завышенной программе с пианистами. Мой учитель Владимир Александрович Дьяков — педагог от Бога! К сожалению, совсем недавно покинул этот мир. В институт имени Гнесиных поступил, блестяще сдав и специальность, и теорию музыки.
— Блок признавался самому себе и всему миру: «Сегодня я — гений!» А Винокуров о себе такое может сказать?
— Конечно, нет! Какими-то способностями природа меня наделила. Но я ленив и не достиг тех вершин, каких мог. Однако процесс познания мне нравится. И я продолжаю учиться. Постоянно что-то новое для себя открываю. В 2004 году, когда стал играть в коллективе Романа Азатова, осознал, что полный неуч в плане джаза. Да кроме того, воинствующий неуч! И мне стало неприятно и обидно… Как же так? Слава богу, меня в училище и в институте научили работать. Пахать! Стал учиться афрокубинским грувам
и свингам у Азатова и Беляева. Сегодня постигаем тонкости блюза и всякие другие рок-премудрости и фишки блюз-рока 60–70-х годов вместе с гитаристом Гришей Бирюлиным.
Продолжение читайте в свежем номере «Калужского перекрестка» от 9 июля на странице №11. PDF–версию вы можете приобрести по чисто символической цене на нашем сайте: «Купить номер за 5 рублей» (PDF–версии свежего номера становятся доступны для скачивания уже по вторникам – на день раньше бумажной версии).
— Дмитрий, как вы, сын известного в Калуге партработника, завотделом экономики горкома КПСС, стали музыкантом?
— В детском садике, который я посещал, уделяли очень много внимания пению и математике. Педагогом по музыке была родная тетя Александра Мостового Ксения Николаевна — необыкновенно увлеченный человек! И, когда мы почти всем выпуском пришли в 1‑й класс школы № 5, директор Николй Федорович Симонов, послушав нас, воскликнул: «Вот это да! К нам пришел готовый хор!» В детстве, говорят, у меня был хороший голос. Сказали: «Надо петь». И я как сын партработника не имел права отказаться. До сих пор помню «Пусть всегда будет солнце» и «Звезды алые Кремля». Так и солировал, пока не сорвал голос. А еще было 5 лет музыкальной школы. Но поступил в Бауманский. И практически сразу понял — не мое. Забрал документы и пришел в музучилище. Уже вовсю шли занятия, но меня приняли, можно сказать, как родного, — спасибо Александру Ивановичу Типакову и Владимиру Алексеевичу Головлеву. Родителям моя затея не очень понравилась. Однако перечить не стали и купили сыну замечательный контрабас работы старинного мастера.
— В юности ты увлекался рок-музыкой, играл в знаменитом в то время клубе «Фантазия».
— В этот мир меня посвятил дядя из Феодосии, у которого я проводил каждое лето. В 7 лет я уже знал, что такое «фендер джаз-бас» и «фендер престижн». В 11 вместо Чайковского на фортепиано рубил Old, New, Borrowed and Blue группы Slayed. Потом были «Фантазия» и безумная пацанская группа «Уши». А дорогу в училище мне показал мой старший товарищ и педагог Олег Макаров. Когда взял в руки контрабас, Джимми Хендрикс, «Битлз» и «Эй-Си Ди-Си» ушли на второй план. Только тогда, в 19 лет, осознал истинную красоту музыки Баха, Вивальди, Шостаковича и всех-всех-всех. Занимался часами, днями и ночами. Теории учился по завышенной программе с пианистами. Мой учитель Владимир Александрович Дьяков — педагог от Бога! К сожалению, совсем недавно покинул этот мир. В институт имени Гнесиных поступил, блестяще сдав и специальность, и теорию музыки.
— Блок признавался самому себе и всему миру: «Сегодня я — гений!» А Винокуров о себе такое может сказать?
— Конечно, нет! Какими-то способностями природа меня наделила. Но я ленив и не достиг тех вершин, каких мог. Однако процесс познания мне нравится. И я продолжаю учиться. Постоянно что-то новое для себя открываю. В 2004 году, когда стал играть в коллективе Романа Азатова, осознал, что полный неуч в плане джаза. Да кроме того, воинствующий неуч! И мне стало неприятно и обидно… Как же так? Слава богу, меня в училище и в институте научили работать. Пахать! Стал учиться афрокубинским грувам
и свингам у Азатова и Беляева. Сегодня постигаем тонкости блюза и всякие другие рок-премудрости и фишки блюз-рока 60–70-х годов вместе с гитаристом Гришей Бирюлиным.
Продолжение читайте в свежем номере «Калужского перекрестка» от 9 июля на странице №11. PDF–версию вы можете приобрести по чисто символической цене на нашем сайте: «Купить номер за 5 рублей» (PDF–версии свежего номера становятся доступны для скачивания уже по вторникам – на день раньше бумажной версии).
