Отец и сын на одной сцене

Артиста Калужского драмтеатра Валерия Смородина знает и любит не одно поколение зрителей. Харизматичный Дон Хуан в спектакле «Последняя женщина сеньора Хуана», Капулетти в «Ромео и Джульетте», богатый купец Микич Котрянц в «Хануме», Фёдор Иванович в «Курьере». Он великолепен и в трагедиях, и в комедиях. К тому же на Смородина идут не только посмотреть, но и послушать — это один из немногих актёров драмтеатра, кто обладает незаурядными вокальными возможностями.

Интересно и то, что вот уже шесть лет Валерий Смородин играет на одной сцене с сыном Антоном. В нашем драмтеатре появилась первая актёрская династия. Причём ни Валерий, ни Антон поначалу о театральной карьере вовсе не мечтали. Но судьба нередко ведёт нас своими тропами, преподнося сюрпризы.

Из Сибири — в Калугу

— Валерий, от кого вам достались музыкальный слух и великолепный голос?

— Мои папа и мама замечательно пели, они и познакомились-то в самодеятельном вокальном кружке. По маминой линии у нас в роду — поволжские немцы. Её дедушка был композитором, руководил оркестром. И обучал маму игре на скрипке. В войну они оказались в Сибири. Там произошла трагедия — моего деда, который работал на лесоповале, придавило деревом, и он погиб.

А по отцовской линии наши родственники — сибиряки. Дед в начале войны ушёл на фронт, даже одного письма написать не успел — погиб осенью 1941 года.    

Сцена из спектакля «Два веронца».

— Вернёмся к тому, как судьба привела вас в актёрскую профессию...

— Да, именно так и случилось. Сам не думал, что со мной может произойти такое! Я родился в городе Камень-на-Оби. Это Алтайский край и, кстати, родина режиссёра Ивана Пырьева.

Маленький городок, затерянный в далёкой Сибири. Никакого театра, даже самодеятельного. Да я и не интересовался искусством, был бедовым дворовым пацаном. Учёба для меня стояла далеко не на первом месте. Что интересно: по пению была тройка! Серьёзно я занимался спортом — лыжами. А после школы пошёл работать трактористом, землю пахал. Потом влюбился в студентку барнаульского мединститута и уехал за ней. Бросил всё в один момент. С девушкой потом не сложилось. Но хорошо, что я уехал, потому что многих моих друзей детства, оставшихся там, уже нет…

«Ромео и Джульетта». Антон Смородин — в роли Тибальта (в центре).  А Валерий Смородин сыграл в этом спектакле Капулетти.

Отслужив в армии, вернулся в Барнаул. И однажды узнал о наборе в театр кукол. Пришёл, меня взяли. Тогда я понял, что надо учиться, и поступил в  музыкальное  училище при театре оперетты. После первого курса мой педагог сказал: «Валера, тебе здесь делать нечего, езжай в столицу!» И я  рискнул — поехал. 1983 год. Москва. Знакомых — никого. Но схожу с поезда воодушевлённый, со значком Ленина на лацкане пиджака… И  Москва меня просто ошеломила! А ведь надо ещё поступать.  С волнением, однако, справился, поступил. Мои однокурсники потом долго стебались по поводу этого значка Ленина.

— А как в Калуге оказались?

— Случайно. После учёбы в Москве полгода работал во Львовском театре Советской Армии, а потом вернулся в Барнаул. В то время у меня уже была семья, подрастала дочка Юля и вот-вот должен был появиться на свет сын Антон. Надо было зарабатывать деньги. Я хватался за любую работу, даже в одиночку красил огромный стадион. Потом встретил друга, и мы с ним занялись коммерцией: во Дворец спорта привози­ли Кашпировского, брали на «Ленфильме» пиратские копии кинолент и катали их по Алтаю. В кинотеатры огромные очереди выстраивались! И деньги были. Как-то раз полетел в Питер за очередными фильмами и встретил там знакомую — Галину Никоненко. Она рассказала, что живёт в Калуге, описала город, театр. И я прямо из Питера махнул в Калугу. А это 1990 год. В Калуге — ни родственников, ни друзей. Время голодное, талоны. Я приехал в декабре, и Новый год встречал здесь один. Семья осталась в Барнауле. Помню, однажды мне ужасно захотелось сливочного масла. На Театральной улице было кафе, я зашёл туда. Разговорились с заведующей. И я спросил: «У вас нет немного сливочного масла?» Она удивилась: «Зачем?» Я признался: «Очень хочется!» Она вынесла масло и, проникшись, сказала: «Ну ты заходи, если что, видно, тебя совсем жизнь прижала!»

Через полгода перевёз в Калугу семью. Работал и в драмтеатре, и в театре  Набойченко — там были замечательные спектакли «Снегурочка», «Вечера на хуторе близ Диканьки», постоянные аншлаги. Мы и в Москву с этими спектаклями ездили. Разрывался на два театра, с одной репетиции бежал на другую. Было сложно, но классно, интересно! Мы были молодыми…

Сцена из спектакля «Последняя женщина сеньора Хуана».

— С 1990 года вы — актёр Калужского драмтеатра.

— Да, но был перерыв. В 1996 году я опять ушёл из театра в коммерцию: нужно было зарабатывать деньги на квартиру. Сначала думал, что смогу совместить театр с бизнесом. Но нет! И  в бизнесе не успеваешь, и на театр не хватает времени. 15 лет не выходил на сцену. Вернулся в 2010-м. И было страшно, волновался жутко перед спектаклем!

— Многие спектакли, где вы участвуете, — музыкальные. А не хотите сделать сольный проект?

— Есть идея сделать программу по произведениям Вертинского вместе с музыкантом Сергеем Шафраненко. Как-то я спел «Пикколо бамбино», и публика приняла. Но у меня большие требования к себе: надо, чтобы всё было близко к идеальному. Хотя у Вертинского — не чистый вокал, но он пропускал песни через себя, проживал их. В общем, пока этот проект отодвинул. Сейчас много работы в театре. Если два года назад играл мало — пару спектаклей всего, было какое-то затишье, — то сейчас уже в 4-й новой постановке играю. Ещё и дом строю, всё делаю сам.

— Когда новоселье?

— Уже живу там! Это мой дворец! Дом в стиле русского классицизма ХVIII–ХIХ столетий, с неброской лепниной… В деревне его называют «дом артиста». Но надо ещё прилегающую территорию благоустроить. Я эстет — мне хочется, чтобы всё было красиво.

Легко ничего не даётся

— Как вы отнеслись к тому, что Антон решил стать артистом?

— Я был против. Когда сын стал бегать по самодеятельным театрам, я видел, что у него получается, что есть внутреннее содержание. Но, узнав, что он хочет поступать на калужский курс «Щуки», сказал: «Нет!» Потом мы долго разговаривали — и он меня убедил… Я подумал: «Пусть попробует!» Просто я знаю, что эта профессия требует огромных самовложений. Легко ничего не даётся. Бывает, что роль тебя не отпускает даже ночью, постоянно крутится в голове. Вот «Ханума», которой открылся нынешний театральный сезон, меня просто достала, я на 4 кг похудел! Это тяжело, это постоянная внутренняя работа.

Сцена из спектакля «Любовь и деньги».

Антон:

— Моя версия немного отличается. Не помню, чтобы я кого-то убеждал. Просто поставил папу перед фактом, что буду поступать.

— Антон, с чего у вас начался интерес к театру?

— Всё происходило постепенно и в какой-то мере бессознательно. Я учился в КГПУ. Там был студактив, занимались «Студвёснами». Но в тот момент я думал, что я — будущий учитель географии и биологии и мне просто нравится играть на сцене. В 22 года закончил институт и узнал, что здесь будет набираться курс «Щуки». Решил попробовать — и поступил.  

— То есть интерес возник не в детстве?

— Мне было лет 7, когда папа ушёл из театра в бизнес. Остались, конечно, воспоминания, но больше — в виде детских размытых картинок. Они на мой выбор никак не повлияли.

— В Калужском драмтеатре вы дебютировали в необычном спектакле. Расскажите о первой роли.

— Когда учился, сыграл в спектакле Татьяны Борисовой «В ожидании танго». Там был серьёзный курс физической подготовки — силовые упражнения, упражнения на координацию, хореография. Очень интересно работалось с режиссёром. Она рассказывала о том, что хочет сделать. Что это — смешение жанров, не драматический спектакль, а пластический.

— И в этом спектакле вы играете вдвоём с папой.

— Да. И все артисты театра надо мной подшучивали по этому поводу.

Валерий:

— А я, как любой родитель, переживал, волновался… Мне стало сложнее, когда сын здесь оказался.

Классический герой

— Антон, сколько сейчас у вас ролей?  

— Я занят в 10–11 спектаклях. Но в большинстве своём это танцевальные работы. Ролей, к сожалению, немного.

Премьера сезона — «Ханума».

Валерий:

— Ему многое дано природой. Он — классический герой. Антон мне очень понравился в спектакле «Любовь и деньги» на Малой сцене.

Антон:

— А мне папа нравится в «Хануме». Точно могу сказать, что это лучшее, что я видел за несколько лет.

Валерий:

— А «Последняя женщина сеньора Хуана»?! Это был классный спектакль — про женщин, про любовь! Тогда на адрес театра от зрительницы пришло письмо в стихах! А в один из показов из зрительного зала мальчик закричал: «Не убивайте его!» Спектакль великолепный! Жаль, что больше не идёт.

Антон:

— Да, и пьеса хорошая, и постановка. Это такое классное ощущение, когда ты приходишь вечером на спектакль, а он такой тёплый, родной, интересный. И народ на него шёл.

Антон — в роли Знайки в спектакле «Незнайка и его друзья».

О ролях, юморе и популярности

— Антон, о какой роли вы мечтаете?

— Мне интересна тема человеческих взаимоотношений, любви, внутренних переживаний: как человек находит себя, не потерявшись в мире мнений, предрассудков.

— Вы не комедийный актёр…

— Да, я не люблю комедии.

Валерий:

— Ему просто не доводилось ещё сыграть в них …

Антон:

— Наверное! Комедии же разные бывают…  Вот в «Хануме» и в «Курьере» есть хорошие комедийные моменты: они здорово придуманы, их интересно смотреть. Это, действительно, смешно! Это юмор другого уровня и смех другого уровня.

— Мечтаете о популярности?

Антон:

— Если актёр говорит, что не хочет популярности, он лукавит.

Валерий:

— Это неотъемлемая часть нашей профессии. На «Хуа­не» женщины мне дарили огромные букеты. Как-то иду с ними по Кирова, приближаюсь к двум девушкам, а они: «Ой, мы только что были на спектакле — и вдруг вас встречаем!» Актёру приятно внимание. И хорошо, что в Калуге много доброжелательных, умных, тонких театралов.

Пользуясь моментом, мы с Антоном от всей души хотим поздравить всех калужан с наступающим Новым годом! Здоровья вам, добра и счастья! Будьте всегда окружены человеческой теплотой и вниманием близких. И пусть каждый день будет наполнен радостными мгновениями!