Калужский психолог рассказал о коронафобии и влиянии пандемии на наш мозг

О коронафобии, конфликтах и климате в семье мы поговорили с известным в Калуге клиническим психологом Михаилом ОБУХОВЫМ.

Предел прочности

— В последнее время всё чаще говорят о коронафобии (страхе заразиться COVID‑19). Вы в своей практике сталкиваетесь с подобными проявлениями?

— Я с ними сталкиваюсь не по работе, а в жизни. Есть люди, от которых даже не ожидал, что они эту коронафобию станут проявлять. Встречаются и панические состояния. У меня есть знакомые, которые, приходя из магазина, пакет с продуктами оставляют на балконе — вылёживаться. Доходит и до такого.

Психика каждого человека имеет предел прочности. На одного влияют новости из Сирии, на другого — ​коронавирус. Это информационное воздействие. Кто-то не любит неизвестности. А кому-то нужно постоянно тусить: кафе, рестораны, путешествия. Это люди, зависимые от внешнего мира. И если один компонент убрать, им сразу становится плохо. Нервно-психическая устойчивость — ​это когда человек совершенно не зависит от внешнего мира: есть у него возможность куда-то поехать, он поедет, нет возможности — ​ну и ладно, не больно-то и хотелось.

Плюс существует иррацио­нальный страх. В нашей психике многие вещи заложены со времён мамонтов. Сейчас мы привыкли к тому, что наука и медицина развиваются, мы победили чуму и другие хвори. А оказалось, чуть-чуть вирус мутировал — и нас уже можно уничтожить.

— Кто больше подвержен страху перед коронавирусом — молодёжь или пенсионеры?

— Это зависит не от возраста. Но если бы велась статистика, я бы ставил на детей пенсионеров. Потому что сами пенсионеры — ​люди мудрые. Они понимают: чему быть, того не миновать, более философски относятся к происходящему. А вот поколение 30–40-летних оказалось боязливым. И они прикрываются страхом за родителей. Но имеется разница между разумной осмотрительностью и страхом. У меня тоже есть пожилые родственники, и я разумно осмотрителен: в острый период контакты минимизировал, потому что не знал тогда, как эта зараза себя поведёт. Сейчас с этим уже всё ясно.

Думаю, что волна обращений к психологам ждёт нас позже, где-то через полгода от условной отмены большинства ограничений — будем отсчитывать примерно с 1 июля. Мои коллеги станут более востребованы. Сейчас, кстати, интерес к нам снизился, и это понятно: в острые времена — ​войны, эпидемии, землетрясения — ​к помощи психологов не прибегают, потому что включаются адаптивные возможности психики. А вот когда начинает отпускать, возникают проблемы.

Избыточная значимость

— Некоторые признаются, что после того, как ограничения сняли, им стало страшно выходить на улицу, они сторонятся других людей. Как бороться со страхом?

— Во-первых, бороться ни с чем не надо. Со страхом надо работать. Существуют рациональные подходы и иррациональные, связанные с управлением своим вниманием: дыхательные техники, техники расслабления. И ещё есть момент. Давайте посмотрим, кто не боится. Не боится человек, готовый покинуть этот бренный мир прямо сейчас. Прежде всего это верующие люди. А вот кто не очень доверяет религии, те боятся. Страх есть и у тех, кто придаёт себе избыточную значимость. Вот таких 90%! Как же я, такой ценный, могу ещё и умереть! Любить себя, жить собой — ​все эти гадостные вещи, которые пропагандируют многие мои коллеги, неправильны.

Во-вторых, я за дистанцию, за то, чтобы люди разумно друг друга сторонились. Мы не итальянцы, чтобы обниматься и целоваться с каждым. Я за такую культуру, чтобы было как можно меньше контактов при встречах. Ничего плохого в этом не вижу. Надо учиться сдержанности, неторопливости, здравомыслию. Мне вообще нравилось ездить на работу, когда все по домам сидели: ни пробок, ни людей вокруг.

— То есть в каждой ситуации надо искать какие-то преимущества?

— Если так делать, это попахивает самообманом. Я бы сказал: извлечь из этого урок для себя. Человек психологически защищён тогда, когда он автономен. Он довольствуется тем, что у него есть в данном временном моменте, в данном пространстве. Если каждый будет воспитывать в себе некую психическую независимость, вопросов не возникнет.

Фронтальная кора больших полушарий мозга начинает функционировать в 6–7 лет, когда дети идут в школу. И задача человека — эту кору постоянно развивать. Постоянно! Свою жизнь надо строить не по принципу «хочу», а по принципу «надо». Мы с вами — то, чем наполняем свой внутренний мир. Если мы его наполняем «Домом‑2», сплетнями из Интернета, то и качество нашего сознания будет таким же. А вот если заботами о людях, любимом деле, о Боге, об искусстве, это совсем другое. Надо задать себе вопрос: справедливо ли Божье создание — ​сложнейший аппарат, развившийся до такого количество нейронных связей, ​тратить на сплетни, страхи, пережёвывание одного и того же. Даже как-то грустно становится.

Люди переобщались

— Правда ли, что в этом году из-за ситуации с коронавирусом будет больше разводов, или, наоборот, кризис сближает?

— Бывает по-разному. Как говорил апостол Павел, «чистому всё чисто». Если человек психически адекватен, он найдёт, как использовать изменения в жизни. А если человек с дефектом, любая перемена будет его только разбалансировать. Причём не обязательно плохая перемена, и хорошая тоже. Думаете, только вирусы влияют? Позитивные события, когда их близко к сердцу воспринимают, тоже плохо действуют. Поэтому я за середину, за уравновешенность и спокойствие.

Сейчас много обсуждают, как можно построить хорошую семью, долгосрочные отношения. С нынешним менталитетом это невозможно. Потому что у нас культ эгоизма, потребительства, любви к себе, самомнения, все нам должны.

Коронавирус здесь не сильно-то при делах. Ницше писал: «Падающего подтолкни». Вот подтолкнули, и посыпалось: у кого — ​семьи, у кого — ​бизнес. Что нетвёрдо стояло, то и упало.

— Вообще конфликты в семье — это норма?

— Конечно, нет! Психологи скажут: «Ты, Миша, не прав. Надо, чтобы люди выплёскивали эмоции!» И всё же я прав. Надо, чтобы людьми правила не эмоциональная часть, а управляющая — ​мозг. А у нас это не принято. Не принято быть неторопливыми, выдержанными. Обратите внимание, как подростки ходят по улице и общаются. Они не говорят, а кричат. Принято кричать, причем всё, что в голову взбредёт. Это расшатывает психику.

— Проорался, и легче стало…

— Ну это, как коньяк: сначала — антидепрессант, а потом — ​депрессант, поэтому не рекомендуется. Надо же глобально смотреть, в долгосрочной перспективе.

— Как же тогда доносить проблему?

— А что считать проблемой? И всё ли надо доносить? Многие мои коллеги рекомендуют парам всё проговаривать. Это глупость несусветная! Все проблемы начинаются, когда кто-то кому-то пытается что-то донести. Даже не претензии, просто своё драгоценное мнение выразить по какому-то поводу. Прежде чем что-то доносить, надо сто раз подумать, нужно ли это услышать другому человеку. Конфликты возникают, когда люди начинают друг с другом делиться. У нас перебор с любым общением — ​с близкими, с коллегами. Изоляция лишний раз показала, что мы переобщались. Людям нужны психологические границы: то, где заканчиваюсь я и начинается другой человек, и куда лезть нельзя, пока не попросили. А у нас эти границы постоянно нарушаются. Принято без спросу заходить, заглядывать через плечо — посмотреть, что ты там читаешь. Даже если только научиться культуре уважения границ, быть сдержанным и меньше болтать, это сильно сэкономит огромное количество энергии. Люди станут реже болеть, повысится иммунитет, в том числе и к коронавирусу. А то, что мы сейчас разболтанные и неуважающие друг друга, — ​факт.

— Какие семьи больше подвержены кризисам: молодые или с многолетним стажем?

— У более зрелых людей есть принципы, доставшиеся от прежнего поколения. А молодёжь абсолютно дезориентирована. У них нет оснований выстраивать нормальные отношения друг с другом. Я часто спрашиваю на семейной терапии: «Зачем вы друг другу нужны?» Большинство ответов сводится к одному: «Мне удобно с этим человеком». То есть я за счёт него хочу решить какие-то свои неудобства. И это, кстати, взаимно. С чем и поздравляю! Вот и тянут одеяло друг на друга: «Ты мне внимания недодаёшь!» — «А ты мне тоже чего-то недодала». Все друг другу недодают. Психика эту недостачу фиксирует. А она имеет запас прочности и на каком-то этапе проколется. Чудес не бывает! Люди думают, что все устроены по-разному. На самом деле устроены все одинаково, я бы сказал, даже просто.

Ушло лишнее

— Вы работаете в перинатальном центре с беременными. У них стало больше страхов?

— Наоборот. Возможно, потому что в связи с коронавирусной ситуацией лишнее из их жизни ушло. До карантина было много всего, например подружки, кафе. А тут — раз, изоляция. И оказалось, что задача одна — ​вынашивать и спокойненько рожать. По тому же принципу, кстати, качественнее всего рожают женщины, находящиеся в местах лишения свободы. У них нет выбора. Современная мама постоянно думает, где рожать, как рожать, какую кроватку купить… А когда нет выбора, мозг решает всё идеально.

О второй волне эпидемии

— Есть страхи, что нас ждёт вторая волна коронавируса…

— Почему мы верим, что она нас ждёт?

— Потому что во всех СМИ информация об этом.

— Ну, если всё слить в один флакон, то и рептилоиды окажутся виноваты, и планета Нибиру… Вторая волна будет, если так сложатся обстоятельства. Это вопрос не только медицинский, но и экономический, и политический. Здоровая же позиция состоит не в том, чтобы пытаться это предугадать, запастись гречкой и тушёнкой, а в том, чтобы наладить свою жизнь в этих условиях.