Почему выпускник строительного вуза из Краснодара пошел в директора калужской школы

В сентябре руководство калужской средней школой № 51 взял на себя молодой директор Алексей КРИВОНОСОВ, который имеет нетипичное для такой должности образование – он окончил строительный университет.

Нам стало любопытно, почему экономист, родом из Краснодарского края, стал директором калужской школы? Что заставило его удариться в педагогику?

Мы встретились с Алексеем Михайловичем и поговорили об этом и многом другом.

Звезды сошлись

— Расскажите о себе и о том, как пришли в школу?

— Вы знаете, сейчас всем интересно, почему директором стал такой молодой и не калужанин – я из Краснодарского края. Все спрашивают: «Как же это так произошло?!» Ну, видимо, так звезды сошлись.

В 2015 году я окончил Ростовский государственный строительный университет по специальности «экономика и управление на предприятии».

В шутку говорю, что у меня диплом супермена. За годы обучался всем предметам, которые только можно выдумать. От русского языка до геодезии и сопротивления материалов.

Работал в городском отделе по делам молодежи. Курировал молодежные проекты: уличный спорт, трудовые отряды. Запустил там первый молодежный палаточный лагерь, а спустя годы он преобразовался в достаточно масштабный ежегодный форум, куда в качестве гостей приезжают олимпийские чемпионы.

Потом оказался во Всероссийском детском центре «Смена». Там было интересно работать: много людей, проектов. Приезжали популярные группы, вице-спикеры и замминистров. 

Открывал там новый проект: центр информационного мастерства «Парк будущего», где шла подготовка детей для участия в международных профессиональных соревнованиях.

А спустя годы захотелось другого. Я составил резюме с посылом: готов работать в педагогике хоть за идею. Мне позвонили из программы «Учитель для России». В Москве прошел этапы отбора, сдал все тесты. Было серьезное обучение. А после стал учителем русского языка и литературы в селе с населением 6 000 человек. Я просто вспомнил свою учительницу русского языка, ее уроки, как мне все это нравилось в школе, так и определился с направлением подготовки.

Мои уроки человек по 20 каждый месяц смотрели: методисты, менторы, педагоги. Все давали рекомендации. Работал там два года.

В программе «Учитель для России» есть четыре направления, по которым ты можешь усилиться. И одно из них – управление в образовании. Я пошел на дополнительное обучение. Нас было 46 человек, а дошли до финала только двое, я в том числе.

Нам предложили встретиться с министром образования Калужской области Александром Сергеевичем Аникеевым. Так в июле этого года я здесь и оказался. Решил, что открылась новая дверь. И, как показал мой опыт, обязательно надо идти, все получится. А в учителя я всегда смогу вернуться. Хотя я и есть учитель. Продолжаю вести уроки русского языка, вот, только тетради закончил проверять. Так что от детей и учительства я не отказываюсь.

Школа № 51 Калуги отметит 25-летие под руководством выпускника проекта "Учитель для России".

— Что вы отметили для себя с приходом в школу? Может, возникли какие-то идеи, что нужно сделать в первую очередь?

— В школе традиционный уклад жизни, работы. В силу такой специфики люди иногда просто не задумываются, например, как можно работать с пространством класса.

Я хожу на уроки к своим коллегам, чтобы что-то подчеркнуть для себя. И по запросам учителей или детей, если какое-то непонимание возникает.

Отмечу, что, во-первых, для самого учителя важно не сидеть в одном месте и пытаться что-то донести фронтально. Во время урока я хожу по рядам, я везде. Даже составил для себя правило: за урок коснуться каждой стенки. Чтобы дети видели и знали, что я здесь. Могу стоять сзади, около.

Во-вторых, учителя боятся потратить время урока, чтобы организовать пространство вокруг. Но это очень важно для продуктивности и эффективности работы. Иногда ты понимаешь, что этому ребенку некомфортно сидеть с тем ребенком, надо пересадить, может, даже не раз.

Ты пересадил и видишь, что один ребенок сел, второму помогает. Других пересадил, например, и один от другого отвернулся. А от этого зависят виды работ, которые я могу использовать: парная, в группах, индивидуальная. Нужно учитывать, смогу ли я им дать задание проверить друг друга? Как у них между собой сложится объективность оценки?

В-третьих, сейчас в кабинетах часто висят плакаты, формулы, которые, в принципе, не работают. То есть это не тот наглядный материал, к которому регулярно обращаются. Значит, нет необходимости его постоянного присутствия на стене.

Тогда лучше использовать интерактивный момент, условно, ту же доску, магнитики, организовать работу с любыми иллюстрациями, схемами, когда ты работаешь в группах, например, на уроках английского языка.

Любое пространство можно использовать иначе. Сказать: «Встаньте, поставьте быстренько стулья – это магазин. Разыграйте диалог, когда вы заходите и хотите что-то купить». Должен быть момент живого интереса у ребят.

—  Успели ли вы внести какие-то изменения в школьный уклад?

— Да, нововведения есть. Более того, некоторые мои идеи, я не стесняюсь это сказать, вызвали некую дискуссию. Противоборство мнений.

Я предложил ребятам условно изменить требования к внешнему виду. По их желанию мы устраиваем в конце недели тематическую пятницу, когда допускается особый вид одежды. И тему они определяют сами, голосуют за нее. К примеру, чтобы попробовать, мы сделали день светлых джинсов.

Другая пятница, ко Дню народного единства, у нас должна была быть посвящена народам России. Но я увидел, что все так серьезно стали готовиться к этому, и понял, что нам просто не хватит времени. Все так основательно за это взялись! «Алексей Михайлович, я не успеваю, я хочу торт принести!», «А я пирог», «А моя тетя хочет привезти из Кавказа колыбельку, которой там до сих пор пользуются». В итоге мы решили реализовать идею в формате фестиваля. Из-за масштаба нам придется не один урок под это отдать, разделив мероприятие дня на два. Очень много желающих хотят представить свою народность: от украинцев до манси.

В актовом зале теперь ребята играют на музыкальных инструментах. Началось с того, что я собрал старшеклассников и сказал, что пойду навстречу в любом вопросе, если запрос пойдет от них. И дня не прошло, ко мне подходят и говорят, что хотят играть на музыкальных инструментах. Оказывается, еще и в школе что-то было: немножко барабанов, усилитель для электрогитары. Парни теперь репетируют.

А когда я сказал об этом заместителю, то первый вопрос был: «Ой, а как же мы их там оставим? А как же окна?» Я говорю: «Ну а что с ними случится? Ребятам уже по 15 лет». Первое время коллеги поглядывали, что там происходит. А теперь уже никто с парнями не сидит. Я лично заглядываю только чтобы узнать репертуар. Сегодня зашел, они микрофон попросили. Подключил.

Вызов к директору

— Вызываете к себе в кабинет?

— Есть устоявшееся мнение, что если к директору, то это только наказание. Значит, что-то случилось. И дети ко мне приходят уже напряженные. Но я не разговариваю с той позиции, что учитель, взрослый априори прав, нет. Я всегда хочу помочь. Дети тоже устают, мало ли что у них случилось. А если мы приглашаем кого-то из родителей для беседы, то зовем не отчитывать, а посидеть и подумать, что мы вместе можем сделать, чтобы помочь ребенку.

Педсоветы теперь проводим иначе, в виде интенсивов. Раньше это было из разряда, пусть учителя на меня не обижаются, – собрались, посмотрели на срез оценок: столько-то двоек, столько троек-четверок. В следующем месяце стараемся лучше. Все.

Потратил три дня, разработал педсовет. Теперь все проходит продуктивнее.

Еще у нас есть встречи с приглашенным гостем. Я сказал ребятам, что любая инициатива учеников, буквально любой запрос на приглашенную персону будет принят. А не так, что: «Вот, я вам привел человека, пообщайтесь». Для начала попробовали со мной. Я стал первым гостем. И вопросы от ребят были: «А что у вас за собака?», «Какие ваши музыкальные предпочтения?». Посидели, пообщались. 

На фото Алексей Михайлович во время семейного путешествия по Адыгее со своей супругой Екатериной и домашним любимцем Джерри.

— На ваш взгляд, чем должна отличаться современная школа от той, что была раньше?

— Учитель не должен смотреть свысока. Еще большая проблема – учитель не дает себе права на ошибку. Боится признать ее. Я понимаю, это очень ответственно. Иногда обидно признавать, что не можешь справиться с ребенком. Но специфика нашей работы – выстраивать контакт. Нужно живое общение, гибкое.

Если ты позволяешь себе ошибиться, это тоже элемент обучения. Я, бывает, спрашиваю ребят: «Всё правильно я написал на доске?» – «Даа!». «Все правильно списали?» – «Даа!». Я шутливо говорю: «А вот я вам двойки сейчас всем поставлю! Где ошибка?» Сидят, ищут в недоумении: как это, с ошибкой написано!?

Есть такое выражение «проклятие знания» – это когда опытный учитель преподает предмет так, будто дети априори тоже все это должны знать. Я сам, когда готовлюсь к уроку, совсем по-другому прорабатываю темы, которые мне самому в школе не смогли объяснить. Те же спряжения, фонетический анализ.

Плюс, учитель должен показать ребенку, зачем ему все это нужно. К примеру, у меня тема «Второстепенные члены предложения». Веду урок и выдумываю, зачем ребенку это нужно. Говорю: «Вот представь, мы бы с тобой разговаривали только подлежащими и сказуемыми». И тут же строим с ним такой диалог. Спрашиваю: «Интересно так общаться?» – «Нет». – «Вот зачем нужны второстепенные члены предложения, чтобы речь у нас была красочная».

— Алексей Михайлович, каких результатов хотите увидеть от работы в этой школе?

— Если общими словами: избавиться от ненужного и преумножить хорошее. Например, когда я пытаюсь задавать вопросы: «Почему и зачем», но ответ не получаю, то понимаю, что от этого нужно избавиться.

Плюс, хотелось бы не только наладить работу между собой и администрацией школы, между собой и учениками, собой и родителями, но и соединить их между собой в единое кольцо. Чтобы мы все действовали сообща.