Под влиянием Ренессанса. Семья Жемчужниковых рассказала в Калуге о династии, творчестве и педагогике

Татьяна и Алексей Жемчужниковы – семья художников, чьи работы  отличает тонкий вкус, изысканность и любовь к Ренессансу.

Интересно, что Алексей – потомок одного из братьев Жемчужниковых, которые вместе с кузеном Алексеем Толстым придумали Козьму Пруткова. И тоже пишет стихи и прозу,  

Но обо всём по порядку.

Соперничества не было

Татьяна и Алексей познакомились ещё в студенческие времена, когда учились в Мухинском училище, с тех пор вместе.

Их сын Макар тоже стал художником по керамике и стеклу, сейчас живёт в Санкт-Петербурге, преподает в той самой Мухе, которую заканчивали родители (ныне Академии им. Штиглица).

А внучка Агния еще маленькая, учится в первом классе, рисовать ей нравится, особенно динозавров, потому что мечтает стать палеонтологом.     

Жемчужниковы – семья не публичная, не любит к себе чрезмерного внимания. И в Калуге выставляется крайне редко.

Поэтому на вернисаж семейной выставки в ИКЦ пришло много народу. Интерес был такой, что работу экспозиции продлили, а для зрителей устроили творческую встречу с художниками.

Калужане пришли на неё с цветами. А Татьяна и Алексей почти два часа терпеливо отвечали на вопросы. Говорили о творчестве, семье, педагогике.

- Союз двух художников это про сотрудничество или про соперничество?

Алексей:

-  Нет, соперничества не было, не замечал никогда ни в чём. Сотрудничество. Подглядываем друг за дружкой, сотрудничаем.

Татьяна:

-  Мы разные, оценки у нас высокие, и достижения другого у меня рождают ревность. Но это, наверное, то обстоятельство, которое заставляет двигаться дальше. 

Нет ничего важней света

- Алексей, вы стали лауреатом международной премии им. Лоренцо Медичи, завоевали серебряную медаль во Флоренции. И спокойно к тому отнеслись, даже не пришли на вручение, получили её потом, почему?

- Всё очень просто. Я так переволновался, меня бросало то в жар, то в холод. Побежал в гостиницу принимать холодный душ. И, пока принимал душ, там всё уже закончилось. Так за кулисами и получил.

- С вас началась династия художников. Ваш сын Макар – художник, у внучки Агнии есть художественные способности. Как ощущаете себя в качестве родоначальников художественной династии?

- Я немножко удивлен, что так получилось, приятно удивлен. Я рад, что Макар состоялся как художник, он хорошо реализуется, в среде керамистов и художников, его знают.

Жена Макара тоже художник, сейчас активно  занимается витражём. А что с Агнией будет, когда вырастет… был бы человек хороший.

- В чем вы находите вдохновение? Что заставляет взяться за новую картину?

- Скорее, это ежедневная потребность. Встал и, если не приступаешь к рисованию, ощущаешь дискомфорт. Но мысли начинают бродить ещё загодя.  Встаешь с утра и какой-то ряд событий может спровоцировать направление. Возникают какие-то ассоциации, образы. И воплощаешь.

У меня раньше отец спрашивал: «Какую новую картину будешь рисовать?» Я отвечал: «Поставлю холст, буду смотреть на него, и картинка появится». 

- Расскажите про алгоритм работы.

- Про графику могу сказать. Как-то мы с моим другом Алексеем Базановым беседовали на различные темы, он сказал, что нет ничего важней света. И я  понял, что гоняюсь за светом в графике.

Вот передо мной белый картон, я делаю графический рисунок слепым карандашом - твердым, который давит бумагу. Потом всё закатываю чёрным, а затем по ощущениям начинаю выбирать, где должен быть свет.

Почему много однообразных работ? Потому что погоня за одним и тем же. Почему много портретов? Потому что своя физиономия всегда рядом.   

В живописи аналогично. Но здесь ещё плюс цвет. И с каждой работой по-разному. У меня серии работ: какая-то - пушистая, какая-то - гладкая. Например, однажды я был во Флоренции, и на меня сильное впечатление произвела «Весна» Боттичелли, совершенно фантастическая, невероятная работа.

Под её воздействием я написал серию из 10 работ. Это не значит, что я хочу так же, потому что так же невозможно сделать, но это оказало на меня сильное влияние.

Потом надоело, изработался. И сделал пушистую серию, а когда надоело, рождались более цветные ходы, хотелось других ощущений.  И опять создается серия, и так далее.

-   Во всх ваших работах чувствуется влияние Ренессанса. 

- Ренессанс для меня самое значимое явление в искусстве. Наверное, в детства мне мама покупала хорошие книжки по искусству. На мой взгляд, они заложили такие основы. И как бы я ни работал, делал даже авангардную картину, влияние нечаянное есть.

Постановка мозгов

- Интересно, что Алексей по образованию художник по текстилю, Татьяна – художник по стеклу. Как получилось, что вы отошли от текстиля и стекла в сторону живописи и графики?

Алексей:

– Кода я учился в Мухе (Ленинградское высшее художественно-промышленное училище имени Мухиной) на текстиле, больше всего любил рисовать. Для меня изобразительный момент был важнее всего. И быстрота. Я в основном на гобелен ориентировался, а это долгий процесс.

Потом понял, что живопись перетаскиваю на гобелен. Думаю: а зачем? У меня на третьем курсе курсовая работа была - гобелен. Но, опять же, я его сделал как живопись, соткал с любовью к Ренуару.

Но в Мухе мне дали хорошую школу, хоть по окончанию учёбы, я так и не соткал ни одной тряпочки, всё занимался изображением.

 Татьяна:

- Муха  - это постановка мозгов. Нас учили мыслить материалом. Я умею мыслить нитками, Лёша умеет мыслить стеклом, глиной. Берясь за что-то,  мы думаем: технологично или нет.

А живопись - это красочная графическая  изобразительность, можно доступней и эффективней показать, что я хочу сделать. Наши желания закодированы в наших работах.

Я занималась бы витражём, но это дорогое удовольствие, должно быть много времени и должны быть заказчики. А сидеть и мечтать о чем-то…. Поэтому есть картины, есть краски.

И я всё время нахожусь в процессе работы. Сейчас большая картина стоит на моём рабочем месте, я к ней не подхожу с кистью, я её просчитываю. У меня счётчики в голове.

Подход к поверхности - это завершающая стадия, умозрительность занимает больше времени. Важна и технология, я работаю с темперой.

- Почему темпера и левкас, зачем такая сложная технология?

- Если бы мне, когда я училась, сказали, что я возьму тонкую кисточку и буду вырабатывать ею по всей поверхности, я бы покрутила пальцем у виска.

Я раньше писала широко. У меня хорошая школа была. Я сначала заканчивала Московское художественное училище памяти 1905 года. И там нас по-советски качественно учили махать широкой кистью.

А почему темпера?  Даже не знаю, когда это произошло. Гуашью я по определению не могла работать, акварель нормально шла, когда я училась, но был перерыв, а акварель требует каждодневного труда.

Темпера - самая старинная технология, в переводе означает - смешение.

Татьяна Жемчужникова «Мороженое»

«Не превращусь в училку»

- Татьяна преподает в калужском колледже культуры, Алексей дает частные уроки. Какие качества здесь важны?   

Алексей:

- Нужно быть искренним, работать с полной отдачей. За 20 лет, что я занимаюсь с детьми, готовлю к поступлению, у меня было где-то 200 учеников, большинство из них поступили, куда хотели. Бывает нервничаю, бывает сержусь. Но, когда дети поступают, я радуюсь, как будто сам поступил.  

Татьяна:

- Я в силу обстоятельств попала в колледж культуры и безвылазно там преподаю. И не надоело, мне нравится процесс, хотя не скажу, что он лёгкий.

Во время учебы я говорила: «Не превращусь в училку». Наверное, частично превратилась. У нас сложилась удивительная атмосфера среди преподавателей, нижайший им поклон.

Они выстроили среду, в которой комфортно, в которой идёт обмен и взаимодействие. Мы все находимся в поисковом тонусе.

И с ребятами тоже есть взаимодействие. Существует такая фраза: уча учусь. Она - про нас. Когда я пришла, была беспомощная, не наполненная. Но, из-за того, что у детей вопросы, это заставило меня ответить на них точно и ёмко.

Уважительное взаимодействие доставляет мне удовольствие. Это работает на результат. А когда есть результат, это кайф.

Приятное занятие

- Алексей, помимо картин вы ещё пишете иконы для Христорождественского Храма села Карамышево. Расскажите про это.   

- Мы давно знакомы с настоятелем храма отцом Александром и его семьёй. Как-то он приехал к нам в гости и за чаем говорит: «Нужно написать икону Калужской Божией Матери, есть доска, есть образ». Тогда сама икона уезжала по России, но была фотография.

В 2013 году и я сделал список. Потом ещё написал ряд икон, и продолжаю писать по сей день. Мне нравится, мне интересно. Сейчас пишу Распятие.

- Как и ваши предки Жемчужниковы, вы увлеклись литературным творчеством, выходят ваши рассказы, стихи. С чего всё началось?

- Мне и самому интересно. Баловство определённое было и раньше. Потом, где-то пару лет назад, написал прозаическую вещь, потом - вторую. Решил отправить в издательство, приняли.

Сейчас сотрудничаю с двумя издательствами. Весьма приятное занятие. Скажу, что сложно выделить время для написания икон, литературного творчества, ещё и ученики в соседней комнате. Так и бегаешь. Но оказывается, времени хватает.

В семье не скучно

- Татьяна, вы могли бы представить себя женой не художника?

- Я иногда задаю себе вопрос: как же такое со мной случилось? Говорю Лёше: «Ну я и вляпалась».

Но, пытаясь представить рядом с собой другого, не могу. Не замещается никак и никогда. Поэтому, наверное, нет.

Ну и в глубине души я всегда понимала, что есть человек, он надёжен, мне с ним интересно. И мне сразу очень понравилась лёшина семья. Я всегда молодежи говорю: «Смотрите на семью».

- Вы много лет вместе. За что можете сказать друг другу спасибо?

Татьяна:

- Мне хочется отметить внутреннюю не скучность Алексея. Мне в семье не скучно, я постоянно нахожусь в хорошем тонусе.

Это касается бытовых вопросов тоже. Леша всё время соглашался на мои провокации по поводу строительства. Мы обустроили свой дом. Потом что он сказал, что хочет чтобы у нас была мастерская. И мастерская у нас появилась. За это ему спасибо.

Дом у нас удивительный, как архитектурное явление, даже не архитектурное, а некая жилая среда. Мы сами до сих пор удивляемся, как, живя наверху, на небе, можно иметь в пятиэтажке такую жилую среду. Спасибо за это.

И по поводу еды... Я не люблю готовить. Умею, но не люблю.  Алексей меня провоцирует на кулинарные подвиги.

Алексей:

- Не так просто сказать про вторую половину. Татьяна - моя вторая, наверное, лучшая половина. Во-первых, наиболее красивая, как и должно быть. Терпит она меня всё время, потому что характер у меня не самый благостный, разнообразный очень. И она к этому разнообразию относится терпимо, за что ей поклон от меня.

Трения у всех бывают, и, опять же, не долго Татьяна обижается, за это ей тоже большая благодарность. Вообще, я не представляю кого-то рядом, этого быть и не могло.

Прогулка

Алексей Жемчужников

Весна как будто тренькает на ветке…
Щелчок, дымок… - Иду курю табак.
Свисают с крыш сосульки-бронзулетки.
Иду ногами-стрелками… тик так.

Иду красиво. Ноги ставлю в лужи,
Где под водой простерты облака.
Едва ползут, им только ветер нужен-
И, как обычно, смотрят свысока.

Дома плывут большие мне навстречу.
А вот и - март, на пару с мартом - кот…
Ко мне- с вопросом: - Ты куда?… Отвечу:
Я? - Никуда… Гуляю без забот.

Идем втроем… Кот, март и я - вдоль пруда.
Съезжаем с горки… Вжжих! - на парусах…
И вот лежим… И снег лежит повсюду.
И словно замерли две стрелки на часах.