Трое в лодке, считая собаку

Для калужанки Анны Золотиной ­походы, сплавы по реке не в новинку. В этот раз она впервые взяла с собой ­австралийскую овчарку Иштар.

Иштар 10 августа исполнится год. У Анны она появилась трёхмесячным щенком. В помёте была самой маленькой, хотя родилась первой. Сейчас Иштар весит 17 кг, у неё необычный окрас — ​«голубой мрамор» — и глаза разного цвета. Когда Анна идёт с Иштар по улице, все оборачиваются. Австралийская овчарка — ​порода красивая и редко встречается в Калуге, у нас таких собак — ​по пальцам пересчитать.

— Впервые я увидела Иштар на фото: она лежала на ладони, и ей было всего 2 дня, маленький слепой щенок. Даже не знала, какого цвета глаза у неё будут. Оказалось, один — ​голубой, второй — ​карий с вкраплением голубого, — ​рассказывает Анна. — ​Привезли её из-­под Екатеринбурга. Троих щенков отправили на поезде до Москвы, есть такая услуга. Одного — ​в Москву, и так получилось, что двоих — ​в Калугу. Причём мы не сговаривались. Брат Иштар теперь живёт на Правом берегу.

Богиня вой­ны

— Я искала компактную породу, чтобы с ней можно было в общественном транспорте ездить, чтобы она в лодку помещалась, когда в поход пойдём. Мой идеал — ​немецкая овчарка, это очень умная собака. Я хотела, чтобы ей нравилось работать, нравилось взаимодействовать с человеком и чтобы на фоне «немца» не казалась тупой. Сначала я хотела завести чехословацкого влчака. Но меня напрягало то, что они совсем не могут оставаться одни. Я прочитала, как такой пёс, оставшись на передержке, просто разбил окно, вылез и побежал искать хозяина.

Австралийская овчарка — ​пастушья собака. Но она такая милота-­милота: «гладьте меня все, любите меня все». По улице идём, люди видят — ​улыбаются. У неё хвоста нет, так она задницей давай вилять — ​все вообще умирают от умиления. Как-то оставила её у магазина. Выхожу — ​вокруг женщины, дети…

Назвала Иштар потому, что, когда жила в Карелии, там была собака с такой кличкой: ​красивая, рабочая, характер отличный. И имя звучное. В аккадской мифологии Иштар — ​богиня вой­ны и плодородия. В моей собаке от вой­ны ничего! Она по породе и не должна быть воинственной, без агрессии к человеку. Но в стандарте должны быть насторожённость и недоверие. Ничего подобного! Это просто воплощение любви… К людям, кошкам, собакам. Всех любит, даже чрезмерно. Меня это подбешивает немножко. Она изначально такая. В этой породе встречаются собаки, которые кусаются, хотя не должны этого делать. Есть такие, которые равнодушны к чужим. Бывают такие, которые отойдут, не дадут себя погладить. А моя из группы тех, которые всех обожают. И все ею восхищаются, хвалят. А если ещё и команду какую-нибудь выполнит, люди в полный восторг приходят. Она же за похвалу, за комплимент чужого человека на всё готова.

И от кошек уже ­несколько раз по морде получала, когда к ним лезла. Теперь не лезет, любит их издалека, виляет задом — мол, давай дружить. К маминому кролику пристаёт. Как-­то он разнёс свою клетку, когда она подошла, и с испугу рванул под ванну. Мама спрашивает: «А что будет, если она его поймает?» Я, конечно, надеюсь, что Иштар хотела его попасти, а не поохотиться… Вообще все пастушьи собаки умные, потому что должны постоянно принимать ­решения, и послушные — ​бесприкословно выполнять команды. Самой умной в мире собакой считается бордер. А он с австралийской овчаркой родственник. Бордеров использовали в разведении австралийских овчарок.

Любит повышенное внимание

— У Иштар — строгое воспитание. Работаем с кинологом по «послушке», по трюкам. Собака очень способная. Она хорошо запоминает, быстро, но это не значит, что будет всё делать, — десять раз подумает. Недавно пришли в лечебницу. Там все собрались у кабинета, кружком возле неё встали, ­умиляются. А когда она им показала «зайку» (служить), достали телефоны, стали снимать на видео, в Инстаграм сразу выложили. От «поклона» вообще все в восхищение пришли. Но когда делали УЗИ, я дала ей команду «умри». Дома Иштар — ​раз — и набок ложится, а тут — ​нет, не стала «умирать». Как только со стола её сняли, на команду «умри» завалилась на бок, но неспешно, как умирающий лебедь. В общем, всем показала, что умеет, всех очаровала, ушла довольная. Ей лишь бы аплодисменты сорвать.

Некоторые собаки со страхом ходят в лечебницу. А Иштар, только заходит в дверь, вилять задом начинает, знает, что сейчас придут люди, будут её гладить.

Пока никого из хозяев нет, можно почувствовать себя капитаном.

Не поддалась на провокацию

— Кормлю Иштар сухим кормом. Со стола не даю ничего вообще. Мама, которая редко её видит, конечно, пытается сразу колбаску ей дать.

Когда Иштар была маленькой, я её один раз в день кормила мясом, в остальное время — ​сухим кормом. Сейчас она ​полностью на сухом. Иногда покупаю лакомства. А ещё у меня на работе есть её поклонница, которая балует Иштар, периодически делает ей подарки: ​вкусняшки, витаминки, мячики — и называет самой лучшей в мире собакой.

Щенком она очень любила всё грызть, но сильного урона мне не нанесла. Когда была маленькой, мне её даже жалко было — ​запрещалось почти всё, а ей всё хотелось на зуб попробовать. Когда я уходила, запирала её на кухне. Кухня у меня без ремонта, грызть там нечего. Так она один раз отгрызла зубчики на алюминиевой вилке, погрызла резиновые крышки для чашек.

В какой-­то момент стала воровать со стола. Тогда я к микроволновке привязала собачью цепь, которая гремит, к ней на ниточке — ​мясо и оставила его на столе. Если стащит, цепь упадёт, зазвенит и напугает собаку. Иштар спокойно наблюдала за моими действиями. Я ушла — ​не трогает мясо. А оно так и манит, прямо свешивается со стола, ну нельзя не взять. Не берёт! Два дня так оставляла. Не сработала у меня эта хитрость. Но сейчас Иштар уже ничего не трогает. Я её спокойно в комнате оставляю, на столе лежат всякие человеческие вкусняшки, она не обращает на них внимания. А вот на улице может что-­то подобрать. И я за это наказываю. Однажды решила сама её спровоцировать, подбросить кусок мяса. Брала его пакетом, не руками, подбросила так, чтоб она не видела. Не трогает! А чужое, найденное на улице, возьмёт. Там много чего валяется — кто имеет собаку, знает. Например, дворовых собак, кошек подкармливают. Поэтому надо отучать. Несколько раз провоцировала её, но без результата. Подойдёт, понюхает и не возьмёт. Прямо интуиция у неё на этот счёт.

Первая зима и первый снег в жизни Иштар. Она сама удивлялась, что умеет прыгать так высоко!

Чуть не прыгнула в воду

— В конце июля мы вернулись из похода, сплавлялись на надувной байдарке по реке Рессе. Ходили втроём: я, мой молодой человек Сергей и собака. Четыре дня провели на природе. Стартовали в Тарасовке и сплавлялись вниз по реке. Иштар была в походе впервые. Воду она любит, но никогда не плавала. Мы с ней ходим гулять в бор, на Яченку. Она зайдёт по пузо и, как ребёнок, чупахается. Выходит, изваляется на берегу — грязная, но довольная, счастливая. А тут ей пришлось залезть в лодку. Вокруг — ​вода. Среда для неё незнакомая. Мы поплыли, и сразу — ​завал. Ветки, деревья не пропускают. Иштар стала метаться, мол «дайте-­ка, я выйду». И потом, как только мы начинали ускоренно грести, она принималась метаться. Я на неё рявкала, чтобы она меня боялась больше, чем ситуации. И она присаживалась. Но один раз чуть не выпрыгнула из лодки. Воды она побаивается, а тут мы проплывали затопленную высокую траву, она подумала, что земля, и захотела туда. Я её уже в прыжке схватила — и назад, ​в лодку.

Ещё боялась, что она перевернёт лодку. Я, кстати, плавать не умею и в прошлом году, в октябре, когда мы перевернулись, чуть не утонула, была без жилета. В этот раз обошлось без приключений. Иштар хотя всё и было в новинку, но беспокойства она нам не доставила. Когда наступали спокойные минуты и мы лениво гребли, собака кайфовала.

Причаливали к берегу несколько раз в день — ​ноги размять, перекусить. В первый вечер пожарили шашлык, а потом ели бомж-пакеты, консервы, сыр, колбасу копчёную, яйца. Еды мы зачем-­то берём много и потом её назад приво­зим. Иштар, как всегда, — ​на сухом корме.

Ночевали на берегу в палатке. У Иштар было своё место в предбаннике. В походе у неё обнаружились охранные качества. Неожиданно в ней проснулась овчарка. Она ложилась на вещи, стерегла их. Облаяла всех рыбаков на берегу, рычала на коров. Стала осторожной. Бегала рядом, охраняла. Даже ёжика обрычала. Любовь ко всему миру как-­то поуменьшилась.

На природе она чувствовала себя вольной птицей — ​носилась, кувыркалась.

Но и домой вернулась с удовольствием. Поначалу её поведение было странным: то ли она ностальгировала по реке, то ли была рада, что дома. Легла грустная, растянулась, даже гулять не захотела.

Минутка нежности

— Теперь я думаю о второй собаке — ​поменьше, чем влчак, но побрутальнее, чем Иштар. И Иштар тоже просит завести кошечку или собачку, чтобы с ней играть. Дома она просто идеальная. Я ​хозяйка строгая, и она у меня по струнке ходит, вышколена. Хотя глажу её, треплю тоже много. У нас есть команда «Минутка нежности» или «На ручки», когда Иштар может прыгнуть ко мне в кресло, чтобы её погладили, пообнимали. Но ненадолго, потому что тяжело держать её или ей самой становится жарко, и она уходит.

А вот когда мы приходим на площадку и Иштар видит других собак, всё воспитание куда-­то улетучивается. Ей хочется играть, играть и играть.