«Седьмое ноября — красный день календаря»

Сотрудники Городского досугового центра к 100-летию Октябрьской революции придумали ретро-проект — принесли из домашних архивов старые советские открытки и поделились воспоминаниями о празднике.

Иллюминация на Машзаводе

— Раньше мы писали друг другу длинные письма, — рассказывает художественный руководитель ГДЦ Ирина АБРАМОВА. — Побывал в пионерском лагере или на картошке, познакомился с кем-то и переписываешься. По 5, по 10 листов исписывали подробными рассказами о себе. А к праздникам покупали открытки — специально ходили за ними, выбирали самые красивые. Сейчас, когда затеваешь дома генеральную уборку, натыкаешься на них и начинаешь читать. То улыбаешься, то слезы на глаза наворачиваются… Опять убираешь — не поднимается рука выбросить.

Когда праздник 7 Ноября отменили, я долго тосковала по нему. Помню, в детстве утром проснёшься — по радио звучит: «Утро красит нежным светом стены древнего Кремля», «И Ленин такой молодой…», а в квартире — дразнящий запах оливье. Готовили этот салат только по большим праздникам. Мама вставала рано, суетилась на кухне. Жили мы в районе Московской площади, и часов в 9 или раньше мимо окон проезжали заводские машины в сторону Турбинки — туда, где промзона. А уже обратно ехали наряженные, выстраивались в колонны. По центральным улицам двигалась демонстрация. Алые знамёна, шары, транспаранты… И мы шли всегда в колонне. Двигалась демонстрация неровно: прошли, встали, раз — побежали, опять встали. А взрослые дядьки с красными бантиками на груди всё время в подворотню убегали. И всякий раз возвращались оттуда всё более и более весёлыми… А когда проходили мимо трибун на площади Ленина, все кричали «ура!». Потом в парке танцевали, вальсировали.

После демонстрации улицы пустели, валялись только лоскутки лопнувших шариков. Город замирал, все перебирались за праздничные столы. Оживали улицы только после 16 часов. А вечером все шли гулять — нарядные, в приподнятом настроении. Помню, отец всегда надевал галстук, шляпу с полями. Мы ходили смотреть иллюминацию на Машзаводе с Московской площади по улице Билибина, которая тогда была узенькая, вымощенная булыжником и вся в деревянных домах. А там, где сейчас «Дикси», стоял один-единственный жёлтый фонарь с покачивающимся на ветру металлическим плафоном. По фасаду Машзавода была пущена обыкновенная гирлянда, она, по-моему, даже не мигала. Но это было здорово! По городу ходили компании, пели лирические советские песни. И такая это была радость среди хмурой холодной осени! Ведь работали тяжело, а здесь такое яркое пятно — праздник, выходной!
Ещё помню, как в «Спутнике» в 60-е годы продавались сгущёнка, колбаса, масло и простое, и шоколадное лежало, в большом пергаменте — икра красная, икра паюсная, икра чёрная. А потом, где-то ­с ­74-го года, всё исчезло. За продуктами ездили в Москву на электричках. Привозили колбасу и не ели — это на праздник.

Нет оливье — нет праздника

— Перед праздником идёшь и накупаешь много-много открыток — маме, родным, подружкам, — вспоминает Татьяна Ермакова, режиссёр-постановщик ГДЦ. — Сидишь и подписываешь — целую стопку! Кому-то отправляешь по почте, кому-то просто в почтовый ящик кидаешь. И всегда перед праздником — ожидание, трепет. Почтовый ящик открываешь и смотришь, есть ли среди газет открытка.

В моей семье тоже оливье готовили. Для меня это и сейчас единственный праздничный салат. Нет оливье — и праздника нет. Мы вставали, маме помогали. Она работала учителем начальных классов. А отец был водителем автобуса, потом — автомехаником. Они всегда ходили на демонстрацию от школы, от автоколонны. И я с ними шла. А когда маленькой была, они несли меня на руках. И я держала разноцветные воздушные шарики.

В городе к 7 Ноября делали уборку, бордюрчики белили, деревья. И все семьями после демонстрации ходили друг к другу в гости. Сейчас возьмёшь в руки открытки — и оживают тёплые воспоминания о времени, когда рядом были бабушки, дедушки, родители. Их уже нет с нами. А открытки, которые они подписывали и дарили, сохранились. Ну как я их выкину?!