Исповедь калужанки, которая 7 месяцев пытается вернуть детей

— Пока меня отвлекали оперативники, пропал младший ребёнок. Захожу в комнату — кроватка пустая. Арсения нет. Я заплакала: «Где мой маленький мальчик?» Мне отвечают: «Мы его уже забрали!» Потом они стали из моих рук тащить Максима. Только чтобы не причинять ему боль, я его отпустила. Органы опеки могли меня на время ограничить в родительских правах, а вместо этого сразу их лишили, — ​вытирая слёзы, рассказывает Елена ВИШНЕВСКАЯ.

— У моих детей всё всегда было, хоть мы и небогато живём! — ​с этими словами женщина открывает холодильник. — ​Суп и второе, компот — ​у меня всё есть.

Круги ада

Елена обратилась за помощью в наше издание. Мы решили разобраться в ситуации. Ютится женщина в одной комнате коммунальной квартиры в Калуге. Заходим.

— Посмотрите, у меня всё для детей готово, — ​показывает женщина. — ​Вот в этой кроватке спал Арсений, вот его вещи, а здесь — ​Максимка. А это кровать-сундук, о которой мечтал мой старший сын. Я сделала ремонт. Устроилась на работу. Я на всё готова пойти, чтобы вернуть детей.

Елене всего 33 года. Но на её долю выпало столько всего, что хватило бы на несколько жизней.

— Мне было 9 лет, когда повесилась моя мама. Вскоре я попала в детский дом. Старшую дочь родила в 16, когда отбывала наказание за грабёж и разбойное нападение. Я была безмозглой, с годами мозгов и не прибавилось. Теперь стараюсь всё изменить. От родственников помощи особо никогда не было. Правда, они содержат и воспитывают мою старшую дочь. Тётя забрала её к себе. А так мы с ней редко общаемся. Ей сейчас 16 лет.

Всего у Елены четверо детей. Десятилетний сын живёт у свекрови Елены, она с ним общается по выходным.

— В официальном браке не была ни разу. Все дети — от разных мужчин. У меня как-то не складывались с ними отношения. Мужчины почему-то начинают пить, хотя до этого все бывают такие хорошие. Сейчас для меня не важен ни один мужчина.

С последним гражданским мужем Петром Елена разошлась после того, как органы опеки и попечительства изъяли у неё детей, посчитав, что оставлять их с такой матерью опасно.

Дети и драки

Елена вспоминает, что сошлась с Петром, когда была беременна от другого. Но его это ничуть не смутило. Семейное счастье длилось недолго. Пётр стал выпивать, а выпив, распускать руки.

— Я уже тогда была беременна Арсением. Муж пришёл на кухню пьяный, попытался меня ударить, а попал кулаком Максиму по голове. В травмпунке у ребёнка определили сотрясение головного мозга. После этого нашу семью поставили на учёт как неблагополучную. К нам стали регулярно ходить сотрудники по делам несовершеннолетних, — ​рассказывает Елена.

По словам женщины, она терпела и пьянство, и побои только потому, что гражданский муж полностью обеспечивал её и детей. Но однажды у Елены сдали нервы, во время ссоры она взялась за нож.

— Мы с Петром подрались, и я его случайно порезала — ​пробила мочевой пузырь. Сразу оказала ему первую помощь, вызвала «Скорую», — ​говорит женщина.

Многодетная мать отделалась условным сроком. Ей назначили реабилитацию. В частности — лечение от наркотической зависимости.

— Я наркотики давно не принимаю. Они мне просто не интересны. Дети — ​мой лучший наркотик, — ​говорит женщина, показывая справки от нарколога о прохождении лечения.

Синяки и шприцы

В очередной раз из органов опеки и попечительства пришли к ней в августе 2019 года. Застали её гражданского мужа пьяным. В комнате валялись шприцы. Мужчина был буйным, кричал, что они с Еленой употребляли наркотики. В кроватке с синяком во всю щёку лежал месячный младенец, двухлетний бегал по квартире — весь в синяках и ссадинах. Этот визит закончился изъятием детей.

Вскоре Елену и Петра лишили родительских прав. Апелляционный суд оставил это решение без изменений.

— Откуда в комнате взялись шприцы?

— Я не употребляла наркотики. Пётр натащил шприцев от соседей. Детей никто не бил, — ​утверждает женщина. — Я тогда была растрёпанная, невыспавшаяся, глаза красные, чуть на лоб не вылезали. Пётр несколько дней скандалил. А они решили, что я пьяная.

Синяки у детей Елена объясняет подвижностью двухлетнего мальчика, который носился, сшибая углы, а в довершение в кроватку к братику сиганул, где случайно его и задел.

Сейчас мальчики находятся в Доме ребёнка. А Елена и Пётр пытаются восстановить свои родительские права.

— Я обошла все инстанции, четыре раза была у юриста уполномоченного по правам ребёнка. Никто не идёт на уступки. Чтобы видеться с сыновьями в Доме ребёнка, пришлось собрать кучу справок. Я просто не знаю, куда мне ещё идти, к кому стучаться.

25 февраля Елена была на личном приёме у Уполномоченного по правам человека в Калужской области Юрия ЗЕЛЬНИКОВА. Он посоветовал создать в семье такие условия для проживания детей, которые убедили бы органы опеки изменить своё мнение. И объяснил Елене, что она имеет право одновременно подавать кассационную жалобу на решение суда и заявление в суд о восстановлении родительских прав.

Елена боится, что, пока она будет восстанавливать свои права, детей усыновят. Поэтому её тётя, та самая, что воспитывает старшую дочь, собирает документы, чтобы оформить над ними опеку.

— Я никогда не причиняла вреда своим детям, всегда о них заботилась. Я их очень люблю. Ни в чём им не отказывала. У самой никогда не было того, что есть у них, — ​говорит женщина.

В заключение

Ситуация, в которой оказалась Елена, настолько неоднозначна, что уполномоченный по правам человека не стал давать нашему изданию комментариев.

С одной стороны, женщина искренне хочет вернуть детей, работает с психологом, пытается обустроить быт, с другой, ​нет никаких гарантий, что с такой мамой дети будут в полной безопасности, что шприцы и сожитель-алкоголик не появятся вновь.

Конечно, во всём случившемся можно обвинить саму Елену. Но каковы были шансы на нормальную жизнь у воспитанницы детского дома, которая попала туда в 90-е годы?

О системе поддержки и сопровождения выпускников детских домов говорят на протяжении многих лет. Но дальше рассуждений дело не идёт.

При этом ни для кого не секрет, что у детдомовцев большие трудности с социализацией. И Елена — яркий тому пример. Зачастую их не готовят к жизни «на воле», а бросают в неё, как котят в реку.

Выплыть, увы, удаётся не всем. 

Эта статья была опубликована в №10 газеты «Калужский перекрёсток» от 04.03.2020.