Бес попутал: настоятеля храма обвиняют в избиении жены

9 утра. Казанский храм. Более тридцати прихожан. Большинство — ​с детьми. Малыши бегают по церкви. Взрослые бьют поклоны. Над молитвенным многоголосьем возвышается бас батюшки. Запах ладана. Умиротворение.
После службы каждый может подойти к настоятелю за благословением или советом. Протоиерей Максим НЕМЫЧЕНКОВ внимательно, глядя в глаза, общается со своей паствой. Кажется, от него так и исходит дух благочестия. Однако семейная жизнь этого «аскета» давно дала трещину.

Прелюбодеяние

Отца Максима и матушку Марию называли образцовой парой. Четверо детей. Небольшой приход. Оба молоды, здоровы, красивы. Жить бы да радоваться, но…

— В 2015 году Максим вступил в отношения с другой женщиной, — ​рассказывает Мария. — ​Видимо, невозможно прожить без искушений. Как могла боролась за нашу семью. А потом устала. Сказала: «Хватит метаться. Выбирай». И он просто ушёл. Стал жить так, как ему удобно, — ​с другой женщиной, но в то же время оставаясь со мной в браке. 1 августа 2016 года я встретилась с митрополитом Калужским и Боровским Климентом. Честно обо всём рассказала. На что он мне ответил: «Мы с ним разговаривали. Он опровергает все ваши слова. Да и я не могу их принять на веру. Как священник может мне врать, зная, что я лишу его сана». — «Я не знаю, как он может вам врать. Я лишь прошу о помощи. Ситуация очень тяжёлая». Но обоих нас к себе митрополит так и не пригласил. Моё обращение к Клименту разозлило Максима. После этого он перестал давать деньги на содержание детей.

Детям — ​по копейке

Мария рассказывает, что до своей интрижки батюшка полностью обеспечивал семью.

— Ежедневно на еду давал мне 1000 рублей. Помимо этого — ​квартплата, покупка детских вещей, оплата садика и так далее.

По подсчётам матушки, в среднем протоиерей Максим зарабатывал 80–100 тысяч рублей ежемесячно. В распоряжении семьи были две иномарки и личный водитель, который получал зарплату в 20 тысяч рублей.

Сама Мария не работала, поскольку полностью посвятила себя семье и воспитанию четверых детей: старшему сыну — ​12 лет, младшей дочери — всего 4 года.

— Попытки мирно решить вопрос о содержании детей успехом не увенчались. Максим то регулярно перечислял деньги, то переставал это делать в течение нескольких месяцев. Я была вынуждена обратиться в суд, — ​говорит Мария.

Судебные тяжбы идут уже год. Сначала Мария предлагала заключить мировое соглашение, согласно которому протоиерей Максим обязан будет перечислять на детей ежемесячно 28 тысяч рублей. Но батюшка подписать его отказался.

Суд назначил Максиму Немыченкову выплачивать на каждого из четырёх детей по 5006 рублей. Батюшка подал апелляцию, считая, что должен платить не более 4350. Однако суд не изменил своего решения. Тогда отец Максим подал кассационную жалобу. В итоге ему присудили выплачивать… по 1250 рублей на ребёнка.

— Закон предусматривает (п. 2 ст. 83 Семейного кодекса), что размер алиментов должен определяться исходя из максимально возможного сохранения ребёнку прежнего уровня его обеспечения, — ​говорит адвокат Марии Эдуард ПЕТРОВ. — ​Дети содержались на 30–40 тысяч рублей в месяц. Из этого и должен был исходить суд. Мы, конечно, последнее судебное решение будем оспаривать. Изначально судья запросила бухгалтерскую церковную книгу и попросила явиться казначея храма, чтобы установить фактический доход протоиерея Максима. Но все судебные запросы отцом Максимом были проигнорированы. Он представил справку, подписанную епархией, о том, что его доход составляет только 10 тысяч рублей ежемесячно. Как правило, если официально отец зарабатывает немного, суд взыскивает с него фиксированную денежную сумму, исходя из прожиточного минимума. И судебная практика, и закон требуют, чтобы, условно говоря, тунеядец работал, а не номинально участвовал в жизни детей, ссылаясь на отсутствие зарплаты. Это дело идёт вразрез с законом и со сложившейся судебной практикой.

Протоиерей Максим служит в храме в честь Казанской иконы Божией Матери.

Рукоприкладство

Повлиять на ситуацию пытались друзья семьи, а родители Маши написали обращение в Московскую патриархию.

«Согласно полученным сведениям, в свободное от выполнения своих служебных обязанностей время протоиерей Максим Немыченков озабочен вопросами семейного характера, — ​говорится в официальном ответе патриархии. — ​Протоиерей Максим регулярно перечисляет на сберегательную карточку супруги максимально возможную для него сумму».

После обращения к патриарху в семье произошёл очередной скандал, в который пришлось вмешаться полиции.

— Муж не проживает с нами уже более полутора лет, — ​делится Мария. — ​В ночь с 7 на 8 сентября он пришёл пьяным и стал требовать, чтобы я накормила его ужином. К этому времени мы с детьми лежали в кроватях. Поскольку деньги на питание детей мне дают родители-пенсионеры, я отказалась это делать. Максим кричал: «Вставай! Иначе я тебя водой оболью! Иждивенка! Что ты тут делаешь, собирай вещи и уходи!» После этого он начал пинать меня ногами, не обращая внимания на плач детей.

Стражи порядка вывели протоиерея Максима из квартиры, составили протокол.

Священнослужитель от общения со СМИ не отказывается, но подчёркивает, что комментировать ситуацию в своей семье не будет. Как поясняет батюшка, если бы мы знали всю правду, то встали бы на его сторону. Свою версию случившегося он изложил лишь духовнику и родителям.

В Калужском епархиальном управлении также отказываются от комментариев.

— Я не владею такой информацией, — ​заявил официальный представитель епархии протодиакон Сергий КОМАРОВ. — ​Вряд ли кто-то вам даст такой комментарий, для этого нужны какие-то доказательства, я их не имею, и вряд ли они вообще есть. А участвовать в провокациях, направленных против священнослужителей, никто не станет.

Мария Немыченкова получила медзаключение о побоях. Полиция провела проверку и направила административное дело в суд.

— Я оказалась абсолютно незащищённой в этой ситуации. Епархия не оказывает помощи брошенным жёнам священников. Мы не вдовы, мы замужние женщины, у наших детей есть отцы. Фактически же мы как матери-одиночки. Знаю нескольких матушек в Калуге, которые оказались в подобной ситуации. Я выступаю не против епархии, священнослужителей, я лишь хочу, чтобы Максим помнил о том, что он отец, а значит, должен содержать своих детей.

Сама же Мария подала на развод.

Эта статья была опубликована в №49 газеты «Калужский перекрёсток»от 06.12.2017. Ещё больше интересных материалов в электронном архиве издания.