В Калужской области женщина два месяца живёт под яблоней

Моется в ручье, а еду ей приносят родственники и соседи.

— Вот моя кровать, — ​показывает самодельный настил под деревом Светлана ЗАРУЦКАЯ. — ​Укрываюсь пальто. Когда идут дожди, бегу в заброшенный дом и прячусь в нём. Здесь лежат все мои вещи.

Светлана садится под яблоню, не в силах унять текущие по лицу слёзы.

На пепелище

Мы застали её за прополкой грядок. Огород небольшой. Но здесь растёт всё самое необходимое: ​зелень, овощи, ягоды и фрукты.

Светлане 43 года. Инвалид третьей группы. Долгое время работала в колхозе. В 2009 году он распался.

— Естественно, Света осталась без работы. Пыталась куда-­то устроиться, но человек она больной, а с инвалидностью не очень-­то даже посудомойкой возьмут, — ​рассказывает её сестра Татьяна. — ​Периодически её берут на сезонные работы: луковицы цветочные почистить или ещё что-то.

Основной доход Светланы — ​пенсия по инвалидности. Деньги небольшие, но ей как-­то удавалось сводить концы с концами. Выручал и огород.

— В колхозе ей выдали жильё — ​частный дом с землёй в Литвиново. Дом на два хозяина, по соцнайму. В декабре 2018 года случился пожар, половина Светланы полностью сгорела, — ​вспоминает Татьяна. — ​Почему это произошло? Дом был в аварийном состоянии, печка развалилась. Я ходатайствовала, чтобы сделали хоть какой-­то ремонт. Печку смотрели, сказали, что ремонтировать её бессмысленно, ​очень дорого. А тут зима подходила. Сестра замерзает. Я обратилась к местным депутатам за помощью. Купили ей буржуйку, поставили. Ночь была морозная, она её хорошенько натопила…

— Я чувствовала: что-­то случится, — ​добавляет Светлана. — ​Затопила буржуйку. Легла, а заснуть не могу. И вдруг в доме зарево. Не пойму, в чём дело. А это горит потолок. Испугалась, выскочила на улицу. Пожарные приехали. Я не могу и слова сказать. Соседи дали мне обуться, какую-­то кофту накинули.

Светлана и до этого-­то жила довольно скромно. А после пожара осталась с одной собакой.

— Сгорели все вещи, ни одной вилки с ложкой не уцелело. Прибегает ко мне, плачет, но не из-­за того, что осталась без всего, а из-­за того, что в огне пострадала её собака, — ​рассказывает Татьяна.

Будто понимая, о чём мы говорим, из будки вылезает рыжий пёс. Один его бок покрыт шрамами.

— Жулик, Жулик, мой хороший, — ​Светлана гладит собаку.

— Да, жизнь у Жулика после пожара сложилась лучше, чем у его хозяйки. Ему досталась просторная будка. А вам что? — ​вырывается у меня.

От сгоревшего дома Светланы ничего не осталось. Уцелела лишь половина избы её соседа, да и та сильно пострадала — ​повреждена крыша, обгорела одна из стен. Но первое время Светлана жила именно там, лишь прохудившуюся крышу затянула плёнкой. Однако вскоре сосед попросил её съехать.

— Он собирается продать свою половину, — ​объясняет Татьяна.

— Да кто ж такую развалюху купит? — ​удивляюсь я.

— Да вы что, у нас здесь земля на вес золота! Хорошая дорога, близко Калуга, кругом леса — что ещё нужно дачникам?

После пожара уцелел только пёс Жулик
 

Жизнь у кладбища

— И где же потом жили? — ​спрашиваю я у Светланы.

— Первое время на остановке у кладбища в Литвиново, после — ​в нашей же деревне с мужчиной. Но недавно мы с ним поругались. Он напился и меня выгнал, — ​объясняет Светлана. — ​И я пришла под свою яблоню. На земле сплю уже два месяца. А что сделаешь? Соседи дают мне поесть, приносят чай, еду. Моюсь в ручье холодной водой, чтобы только от меня не пахло.

Её сестра уже второй год пытается решить вопрос с жильём.

— Обращалась в администрацию нашего сельского поселения. Мне сказали, что погорельцам положен лес, мол, пусть она берёт делянку и строится. У неё пенсия чуть больше 9000 руб­лей, как можно построиться на эти деньги? На что мне ответили: «Пусть она делянку продаст тем, кто занимается лесом, а они ей сруб или что-­то там сделают», — ​рассказывает Татьяна. — ​Обращалась я и к главе Ферзиковского района. Получила отписку, что резервного жилья нет. В 7 км отсюда есть деревня Андреевская. Там ей предложили поселиться в бывшей библиотеке. Это щитовой домик без дверей и пола. Только каркас. Считай, та же улица.

— Ещё мне предлагали жить в бывшей школе. Здание огромное. Как его протопить, на что содержать? Что мне, в футбол там играть? Отказалась, — ​добавляет Светлана.

— Я и в соцзащиту ездила, там отвечают, что могут хоть завтра в интернат её отправить, — ​говорит Татьяна. — ​Света, может, в интернат, а? Ты будешь в тепле, чистоте, самой же понравится. Это ведь не тюрьма, ты сможешь и гулять, и ко мне в гости приезжать!

— Нет, я лучше буду пропадать! — ​тут же отвечает Светлана.

Она не понаслышке знает о подобных заведениях.

— Училась в специнтернате в Редькино. Окончила только 5 классов. Мать, бывало, её отведёт, а она через день уже дома. Снова отведёт, она опять сбежит. Потом и вовсе перестала ходить, — ​говорит Татьяна.

Когда мы стали прощаться, Светлана поделилась мечтой. Она хочет купить небольшой утеплённый вагончик, поставить на участке и жить в нём.

— Соседи обещали помочь подыскать его через Интернет, — ​говорит Светлана.

— А где деньги взять? У меня столько нет. Да и у тебя тоже, — ​объясняет её старшая сестра. — ​Кредит тебе не дадут, ты ещё предыдущий не погасила.

Оказалось, что незадолго до пожара Светлана взяла кредит на ремонт дома. ­Наняла каких-­то рабочих, а те, взяв деньги, сразу исчезли. За кредит женщина платит до сих пор.

О том, что здесь когда- то стоял дом, говорит лишь груда кирпичей. Рядом — о бугленная половина соседа.
 

А дальше — тишина

Старшая сестра Светланы обратилась в редакцию «Перекрёстка» от отчаяния.

— Она же пропадёт на улице! Я бы и к себе её взяла. Но Света — ​женщина с характером. Чуть что не по ней, это настоящий вулкан. Не будет моё сердце спокойно, пока она спит под яблоней, — ​­говорит Татьяна.

В министерстве труда и социальной защиты оперативно прокомментировать ситуацию не смогли, но разбираются с ней. Как только мы получим информацию из ведомства, обязательно её опубликуем.

  Официально  
— Мы ничего предложить не можем, у нас нет муниципального жилья, — ​прокомментировал ситуацию глава администрации сельского поселения «Деревня Ястребовка» Алексей КОРОБЕЙНИКОВ. — ​Она мне сразу заявила, что хочет жить только в Литвиново. Но мы рук не опускаем. Подаём заявления в лесхоз для того, чтобы ей выделили делянку. Построиться мы поможем, да и сама женщина кредит может взять, хоть тысяч 60. А почему сестра её к себе не возьмёт жить? У неё хороший большой дом. 

Эта статья была опубликована в №29 газеты «Калужский перекрёсток» от 15 июля 2020 года