Глиняных кукол одели в костюмы Калужской губернии
Мастера Наталия Моисеенко и её муж Михаил Силаев одели глиняных кукол в костюмы Калужской губернии.
Резко изменила жизнь
— Ещё несколько лет назад я и подумать не могла, что буду делать кукол, рукодельничать, — рассказывает Наталия. — Мы с мужем Михаилом работали в Москве, занимались страхованием, коучингом. Как-то перед Новым годом одна из моих клиенток сказала, что заработать на рукоделии нельзя. Я с ней поспорила: можно! Просто для этого нужно не сидеть, а что-то делать. 25 декабря мы с мужем наделали маленьких фетровых игрушек, брошек, абсолютно простых снеговичков, оленей, вынесли всё это на Театралку и начали продавать.
И к 31 декабря на таких элементарных вещичках заработали 12 тысяч рублей. Но, правда, работали вдвоём, в четыре руки, до 4–5 утра, а к 10 уже несли на продажу. Первые дни Михаил с ними стоял, а потом девчонки, которые в палатках на ярмарке торговали, поняли, что можно у нас их оптом покупать. И покупали.
После этого стали шить тильд. И мне казалось, что я буду заниматься ими бесконечно. Я их любила, придумывала им разные платья. Но вдруг мы резко это дело бросили и занялись медведями Тедди, даже победили в конкурсе «Лучший медведь из хлопка». После этого я поняла, что больше медведями заниматься не хочу. И сейчас мы все в глине, лепим игрушки. Я думаю, что к этому рано или поздно мы должны были прийти, потому что мой прадед — потомственный гончар. Гены, видимо, проявляются.
За ножным гончарным кругом на фестивале «Поляна» (д. Филимоново).
Деревня из сказки
— Когда увлеклись глиняной игрушкой, решили съездить в Думиничский район, в знаменитое Хлуднево. Это потрясающее место! Мы сначала мимо проехали, потом вернулись — деревню сразу и не увидишь! Обычно дома стоят на возвышении, а Хлуднево спрятано в самом низу оврага. Извилистая дорога идёт понизу, по обе стороны — маленькие домики, а вдалеке течёт речка. Там до сих пор сохранились старые, обмазанные глиной домишки с малюсенькими окошечками, некоторые — с причудливыми балконами почему-то под самой крышей, возможно, из-за разлива речки. Прямо гоголевская деревня из «Вечеров на хуторе близ Диканьки»! Люди там уникальные — хлебосольные, гостеприимные. Сколько они знают частушек, песен — не пересчитать! Там живут потомственные мастера Александр Иванович Бубнёв, Татьяна Ивановна Рощина (Бубнёва), Инесса Ахалова (представитель рода мастера Аграфены Трифоновой), сюда приезжает Виктор Иванович Трифонов (он давно в Калугу перебрался). Когда ты с ними общаешься, понимаешь, что других игрушек лепить здесь не могли — это образы и истории, рассказанные об этой деревне этими людьми. Туда надо просто ехать и общаться с ними! Самое болезненное, что уходят мастера. И пока есть возможность у них учиться, надо этим пользоваться.
Наталия со старейшей хлудневской мастерицей Татьяной Дмитриевной Городничевой вместе лепили её знаменитых петухов.
Встречали по одёжке
— Однажды, когда мы сидели на кухне и попивали чай, возникла идея одеть хлудневскую бабу-грематуху в стилизованный костюм Калужской губернии. Раньше ведь костюм почти в каждой деревне был свой. И встречали «по одёжке». Как по паспорту, по костюму определяли, из какой человек деревни, есть ли у него дети, каково его семейное положение.
Мы начали изучать тему. Пришли в Палаты Коробовых, а там висят два костюма, причём один — мужской: порты и рубаха — огромная редкость, потому что мужики изнашивали всё в ноль. У них, как правило, было три рубахи на весь год — две рабочие и одна праздничная. На следующий год праздничная переходила в разряд будничной. Поэтому невозможно найти сохранный мужской костюм. И, когда мы его здесь увидели, как лисы ползали — рассматривали вблизи крой, разглядывали детали.
Глиняные бабы-грематухи, дипломанты конкурса «Русский костюм на рубеже эпох». Ярославль, 2018 год. Кстати, работы Наталии и Михаила есть в музеях Одоево и Твери.
Вообще, мастерицы у нас были потрясающие. Иногда в их костюмах соединены ткачество, вышивка, лоскутное шитье. В Людиновском музее мы видели такой костюм. Такая тонкая работа, как они это делали — за гранью фантастики!
Понёвы и «китайки»
— В Калужской губернии было два вида женского костюма: понёвный комплекс и сарафанный. Понёва, самый древний вид одежды, — это шерстяная набедренная повязка из трёх полотнищ, клетчатая, с «украсами». В книге Шереметьева я вычитала, что у бабы насчитывалось до 15 разных понёв для определённых сезонов и событий, на которые в них одевались. Причём юные девицы ходили в рубашках и занавесках (что-то наподобие большого фартука). А когда девушка становилась женщиной, на неё надевали понёву. Но здесь тоже было не всё так просто: существовали понёвы распашные и шитые — глухие. И девицы из деревень, где носили закрытые понёвы, отказывались выходить замуж в деревни, где носили распашные понёвы: это считалось позорным. Говорили: «Понёва распахнётся, а там рубаха некрасивая».
Что касается сарафана, то в нашей губернии носили косоклинные на подкладе, так называемые «китайки», потому что первое время они шились из ткани, привозимой из Китая. Но на некоторые обрядовые мероприятия, например свадьбы, все равно под сарафан надевали понёву.
Я мечтаю поносить понёвный комплекс, просто сплю и вижу. Но, скорее всего, первым родится косоклинный сарафан. Мне кажется, я теперь могу его сшить с закрытыми глазами.
Мужское дело
— Когда мы поняли, что хотим сделать русский костюм для кукол точно так, как его делали в старину, занялись ткачеством. В древние времена ткали мужчины, потом женщины у них это ремесло отобрали. У нас в семье ткёт Михаил. Дома есть ткацкий стан, но чаще Михаил ткёт на бёрдо — это более простой инструмент, для кукольных костюмов много ведь ткани не нужно. Бёрдо заправляется 97 нитями, ткацкий стан — 600 нитями и больше. И на это уходит несколько часов. Браное ткачество достаточно сложное, не каждая мастерица могла его освоить. И, когда ткали, не разговаривали, дабы не сбиться. Потому что узоры не рисовали, а запоминали наизусть, главным было ничего не перепутать.
Ткачество на бёрдо. За работой — Михаил.
У Михаила вообще талант — он и лепит лучше меня, и куклы-грематухи у него все такие ладные и складные, он их с такой любовью и нежностью делает. А у меня с глиной странные отношения: чтобы ни лепила — всё медведь выходит. Выложу в соцсетях фото своих игрушек — подруги пишут: «Наташа, сразу видно, что ты лепила, у тебя и медведи женственные». Михаил помогает мне и что-то выкроить, и вышивает, и даже в последнее время освоил швейную машинку. Хотя наряды, шитьё — это мое. Сейчас — этап сборки, я его не очень люблю, поэтому ручки куклам пришивает тоже Михаил.
Как фазы Луны
— Мы уже сделали одну коллекцию кукол в народных костюмах, она вся продана. И мне абсолютно не жалко. Пять лет занимаюсь куклами и знаю, что все они попали в добрые, надёжные руки. Со многими коллекционерами поддерживаю дружеские отношения.
С куклами из коллекции «Фазы жизни — как фазы Луны».
Сейчас начали делать коллекцию «Фазы жизни — как фазы Луны». Хотим показать, как в зависимости от возраста женщины менялся её наряд: при рождении девочку пеленали в старую одежду родителей, потом у неё появлялась рубаха, затем — поясок, ленточки, со временем — фартук, ещё через пару лет — сарафан, потом — понёва, и с годами уходли все «украсы». В возрасте 35–40 лет костюм — без «украсов», потому что, как тогда считали, женщина становится старухой, утрачивает способность к рождению детей. И старушки, как правило, ходили в той одежде, в которой будут погребены. Женщина от рубахи приходила к рубахе. А самым самым ярким, красивым костюмом был наряд молодухи, который женщина носила в период сразу после замужества и до появления ребёнка. Эти наряды носились очень короткое время — примерно год, потом их навсегда убирали в сундук. Именно эти красивые костюмы мы чаще всего и видим в музеях.
Ещё хотим замахнуться на коллекцию кукол в костюмах Козельского уезда. Будем брать костюм определённой деревни, изучать его и в точности переносить на куклу.
