Калужский актёр рассказал о съёмках в «Интернах» и работе с Меньшовым

10 лет назад Иван ЩЕГЛОВ уехал из Калуги, чтобы поступать в театральный вуз. Теперь он — ведущий артист Мастерской литературы и драматургии Москонцерта, играет в столичных театрах, снимается в кино. Его можно увидеть в «Напарницах», «Интернах», «Методе Лавровой».

В День театра у Ивана как  раз оказался выходной, и он приехал в Калугу, чтобы встретиться со студентами Калужского колледжа культуры и искусств, в котором, кстати, ему и самому довелось учиться.

«Увидел Ланового и потерял дар речи»

— Моя мама Елена Щеглова — режиссёр детской театральной студии, закончила в Москве курсы Райхельгауза. Я и мой старший брат Сергей занимались у неё в студии. Поэтому, когда заканчивал школу, вопрос о выборе профессии не стоял. Это было очевидно для  меня, моей мамы, брата. Однако вся остальная семья была не в восторге. Брат  к тому времени уже жил в Москве, он старше меня на 5 лет. В школу его отдали в пятилетнем возрасте, в 15 он её уже закончил и уехал учиться в столицу. Сначала выбрал совсем не творческую профессию, а потом поступил во ВГИК на режиссуру, к Владимиру Хотиненко. И сейчас снимает короткие метры, рекламные ролики — довольно интересные.

В роли лаборанта в сериале «Интерны».

Я тоже, закончив школу, отправился в Москву. Был  самоуверенным, считал, что безумно талантлив, просто одарённый самородок. Конечно, готовился к поступлению, даже занимался с одной из артисток драмтеатра. Но, когда пришёл в Школу-студию МХАТ, меня «слили» прямо с прослушивания. Увидел перед собой великого артиста Василия Ланового  — меня в секунду скрутило, я заговорил не своим голосом, зажался… И эта неудача стала для меня такой встряской! Я вернулся в Калугу, поступил в Колледж культуры на режиссуру (правда, проучился там всего семестр) и пошёл на курсы в Школу–студию МХАТ. Каждые выходные ездил в Москву. Там мне с первого занятия вправили мозги. Помню, как  мы сели в аудитории, заходит декан актёрского факультета Сергей Земцов и говорит: «Ребята, в 10 утра  — начало занятий. Я закрываю дверь, если кто-то придёт после меня, того здесь больше не будет». Дисциплина была строгая. Педагоги — великолепные, приличную подготовку дают. А каждую субботу после занятий я ходил в столичные театры. У меня был документ, что являюсь слушателем курсов Школы-студии МХАТ, и по нему бесплатно пропускали.

Или пан, или пропал

— Во второй раз я поступал уже с серьёзным подходом. Обычно поступают сразу во все пять театральных вузов: в «Щепку», «Щуку», Школу-студию МХАТ, ГИТИС и ВГИК. И сначала в течение трёх месяцев в каждом из них идёт творческий конкурс. Народу — тьма! Я каждый день приходил к 7 утра и был уже 170-м, а уходил в 10 вечера. После творческого конкурса народ отсеивается, остаётся примерно 2 тысячи человек. И только тогда выбирается вуз и подаются документы. На курс берут 20 человек. Я к тому времени уже понял, что не важно, в  какой институт, важен педагог, к которому поступаешь, и хотел попасть к Райкину во МХАТ, Женовачу в -ГИТИС или к Меньшову во ВГИК. Но конкуренция сумасшедшая.

И во МХАТе на третьем туре я слетел. А дальше просто пошёл ва-банк, потому что или я поступаю, или меня ждёт армия. Подал документы к Меньшову, и он меня взял. Это непередаваемые ощущения! С 28 марта я поступал, и только 6 июля мне сказали, что приняли. У меня щёки ввалились, я ничего не ел, три месяца не стригся — экзамены же, примета плохая! Сейчас  думаю — какая ахинея! Меньшов говорит: «Я же вас просил всех постричься. Что  у тебя на голове?» Я что-то пробормотал типа «Так  экзамен же… Вдруг не сдам!» Он так смеялся! Но оказалось, поступление — это самое лёгкое, что нас ждало. Изначально на курс набрали 21 студента, а в итоге выпустилось 11.

Держал в руках «Оскар»

— Меньшов — человек конкретный. Он безумно добрый, интересный, но очень требовательный к себе и остальным. На  нашем на курсе остались ребята, похожие характером на него. Потому что он сам поступал 4 года подряд и добился своего. Я с ним делал много педагогических отрывков на втором курсе. И он не понимал, как  это нельзя сделать сразу. Меньшов очень органичен во всём, выдающийся мастер — он же «Оскара» получил! И его жена Вера Алентова — потрясающая актриса, она тоже у нас преподавала. Мы  много общались и неформально, пили чай. Приходили к Меньшову в гости. Помню, захожу и вижу статуэтку «Оскара», у меня аж руки затряслись. А Меньшов спокойно наблюдает за мной, сидит, потом говорит: «Да возьми уже в руки!» Я с замиранием сердца взял статуэтку. Так что я держал в руках «Оскар»!

С Владимиром МЕНЬШОВЫМ и Верой АЛЕНТОВОЙ.

С Меньшовым мы продолжаем общаться, созваниваемся. Недавно он приходил к нам на спектакль — приятно, что остался доволен нашей работой.

Надо уважать себя

— Первый раз я сыграл в сериале «Дворик», когда ещё учился во ВГИКЕ. Нельзя не сниматься во время учёбы, это маразм! Меньшов нам не запрещал, но сказал: «Потерпите первый курс, чтобы вы органично могли сказать текст». Он учил нас не размениваться, уважать себя. Помню, мне уже на третьем месяце обучения предложили сыграть какого-то гада в сериале. У меня только стипендия, денег не хватало, а тут тысяч 20 пообещали. Я посоветовался с Меньшовым, он говорит: «Ну  если тебе это будет приятно, сыграй». Я подумал и отказался. А у режиссёра Панкова другой подход: он считает, что надо сниматься,  — вдруг сериал «выстрелит»! Вот «След» до сих пор идёт! Но это считается бездной, никто из наших, естественно, не хочет в нём сниматься. Один  знакомый недавно со мной поделился: «Я в «Следе». Я удивился: «Господи, ну зачем?» Всё-таки уважение должно быть к себе.

Меньшов дал нам полный метр  — «Дорога без конца», он  был сценаристом. Картина показалась на нескольких фестивалях, но на массового зрителя не вышла. Я думаю, мало занимались раскруткой, а у Меньшова не было времени, он сам активно снимался.

Наперекор Сэлинджеру

— Самое забавное в том, что интереснее всего для меня были студенческие дипломные «метры», потому что мы творили, были увлечены. Ты  постоянно должен что-то придумывать, не спишь ночами, это интересно. Мы выпустили несколько спектаклей. Меньшов поставил водевиль, ещё была работа по Достоевскому, Панков поставил камерный спектакль. Сами сделали «Над пропастью во ржи». Известно, что Сэлинджер строго-настрого запретил экранизировать свой роман. Но мы же студенты, нам типа можно. И до сих пор играем этот спектакль в театре на Страстном бульваре. Недавно закрыли им  6-й сезон.

О Кремлёвской ёлке

— Пять лет я участвую в спектаклях на Кремлёвской ёлке. Как-то репетировал одну из программ с режиссёром Андреем Сёминым, который долгое время играл в Театре на Таганке у Любимова, потом ушёл в режиссуру. Теперь он ставит Кремлёвскую ёлку. Однажды говорит мне: «У меня на Ёлке парень слетел, давай порепетируем, посмотрим». Я приехал, попробовался. И он меня ошарашил: «Это Кремль, у тебя будет основная роль». И вот 5 лет подряд играю юных принцев. Сёмин шутит: «Ваня, береги своё лицо!» Но вообще, ёлка в Кремле — это очень красивое зрелище, эффектное, с компьютерной графикой. В детстве я никогда не был на Кремлёвской ёлке. И, когда оказался там на сцене, у меня даже слёзы потекли… Но Новый год — это  42–43 спектакля, по 3  представления в день, по 6 тысяч человек в каждом. Полтора месяца ада, и в то же время колоссальное удовольствие — ты управляешь шеститысячным залом. Выкладываешься полностью! Я как-то положил в карман костюма телефон и включил шагомер  — оказалось, что за спектакль пробегаю 4,5 км! Худею во время ёлок очень сильно.

На Кремлёвской ёлке Иван играет юного принца.

Перестал ездить в Калугу

— Москвичом себя не ощущаю, но и калужанином тоже. Я резко перестал ездить в Калугу. Много работы. Да и местная культурная жизнь оставляет желать лучшего. Возможно, в последнее время что-то изменилось в лучшую сторону, не знаю. В драмтеатре я давно не был, последний раз — несколько лет назад — смотрел спектакль «Танго», который здесь ставила мой педагог по танцу балетмейстер Татьяна Борисова. С мамой мы каждый день общаемся через WhatsApp и FaceTime. В прошлом году было несколько дней отдыха, хотел сначала приехать в Калугу, а потому думаю: я и так ни с кем связи не теряю — и улетел в Италию.

О любимых актёрах

— Я уже не могу смотреть фильмы как обычный зритель. Это даже немного расстраивает, потому что хочется отдохнуть, отвлечься. А не получается — подмечаешь, как снято, как  срежиссировано. Видишь все актерские приёмы, хитрости, понимаешь, где артист схалтурил. Но хороших актёров, хороших работ много. Мне нравится Евгений Миронов, это человек, который всё время в поиске, он  никогда не останавливается. Чулпан Хаматова — настоящая выдающаяся актриса, очень нравится, как она работает.